Форум атеистов Рунета

Что-то мне подсказывает, что она её не так же выбирала, как дядя позывной. И вообще не выбирала.

_________________
"Религия оскорбляет достоинство человека. С религией или без неё, хорошие люди будут делать добро и плохие люди будут делать зло. Но чтобы заставить хорошего человека делать зло —для этого необходима религия" Стивен Вайнберг

Какой позывной дали, таким и пользуется.

_________________
Христос воскресе!

В СС?
Да он сам выбрал. Их выбирают.

_________________
"Религия оскорбляет достоинство человека. С религией или без неё, хорошие люди будут делать добро и плохие люди будут делать зло. Но чтобы заставить хорошего человека делать зло —для этого необходима религия" Стивен Вайнберг

[Реализуемые мной здесь сюжетные ходы также имеют реальную основу – такую фантасмагорию, знаете ли, не придумать. Или по крайней мере – мне это не под силу. Подростку из числа сербов-беженцев когда-то я формировал культи под протезы – правда, довольно обычные, но самые щадящие, что можно было при таком случае. Работа небыстрая, и он, неплохо зная русский язык, про свою жизнь рассказывал - что с семьёй его албанцы сделали, и что с кем из соседей, и как учитель его спас и вместе с оставшимися в живых членами своей семьи вывез в качестве беженца. В метрике же фотографии нет, а у учителя как раз сын подходящего возраста был убит во время одного из первых натовских налётов… Эти реалии я здесь привожу достаточно полно. Ведь думаю, иначе не понять, почему (назову его согласно той метрики – Иван В…ич – так он был записан и в нашей медкарте) таким сформировался. Было и извечное «А вы, русские, куда смотрели? И где ты, вот персонально ты, вообще тогда был, здоровенный такой?» Да как где был? - свою работу исполнял. Но также чисто профессионально, позднее я забеспокоился, когда он однажды не явился на очередной плановый приём. Сроки же и состояние культи не исключали, что может начаться остеопороз. Пришлось звонить семье, в которой и жил этот самый «Иван». Оказывается, где-то достал он не то «Бумбараш», не то «Лимонку» (газеты такие в то время были, шибко левацкие, и само понятно, в киосках не продавались). И прочел там совершенно бредовое предложение отправиться в партизаны в Латинскую Америку – так и заголовок был – «Собирайте чемоданы и уходим в партизаны». На полях той же газеты написал записку: «Отсиживайтесь тут. А я иду сражаться» (именно так – не «воевать», ни как иначе – это же всё другие слова – это мне особо пояснили). Выгреб у семьи этой деньги – все, какие были. А также какие-то продукты прихватил, самый большой столовый нож, и туристические ботинки главы семьи. И, судя по некоторым косвенным сведениям (его видели на пригородной платформе вокзала), рванул в Москву электричками. Ох, сокрушался тогда учитель! «Что же он сделал с собой! Призёр физико-математических олимпиад и технических конкурсов – даже международных. У него могло быть такое будущее!» И сказать мне ему было нечего. Позже, в газете «Бумбараш» (вот за это ручаюсь – именно в ней) - мелькнул довольно странный сюжет о некоем герое-партизане в Латинской Америке... Впрочем, об этом гораздо далее. Да еще как-то прозвучало по телевидению про «албанских беженцев», принятых Италией и впоследствии оказавшихся действительно бандитами - они даже уже успели дестабилизировать криминальную обстановку в небольшом сицилийском городе. Канал не то РенТВ, не то «Звезда», стиль такой приметный и длительность передачи ровно час экранного времени, как у них обычно для «журналистских расследований». Все реалии, с этим связанные я также здесь оставил, вплоть до несчастного облезлого плюшевого зайца. Выселение местных трущоб, заселение туда целой своры «албанских беженцев», через несколько дней внезапное «исчезновение» практически всех из них. Нашли только на окраине полусгоревшие трупы двоих подростков, 14-15 лет. Притом подчеркивалось: оба они, с перебитыми позвоночниками, были облиты бензином, обложены какими-то газетами и подожжены живыми. А ведь именно о такой смерти близкого человека рассказывал Иван!). Версия полиции – чем вызвано неожиданное бегство. Единодушные протесты местных жителей, и бегство (даже не отставка) мэра, и сообщение о подготовке к выборам нового С.М.]
…А пока Вульпиуса – ждало новое серьёзное дело. Биопротезы обеих ног для подростка-беженца из бывшей Югославии. Как же, кстати, звали-то его? Ах да, Иваном, как героя известного рассказа В.О. Богомолова (не путать с фильмом Тарковского! – это именно богомоловский характер!). Но сам он тут назвался: Спарк. «Универсальная платформа для кластерных вычислений так называется» - подумал Вульпиус, но промолчал. Тем более, надеялся, что вскоре Спарк может стать его помощником и учеником – ведь еще так недавно тот блистал на физико-математических олимпиадах и технических конкурсах – даже международных. Хотя сам этот Спарк ни о чем нормальном разговаривать не хотел (а ведь мог – русский же учил в школе, и знал неплохо). Спросил только в самом начале: «А ты серьёзное что-нибудь можешь? – бомбу какую дистанционную или еще чего?» - и получив лаконичный ответ, что вообще-то тут у каждого своя часть задания, замкнулся снова. Недавно и вовсе что-то странное произошло. Пришел это он на очередную примерку (так это традиционно называется, хотя всей сути, сами понимаете, для киборгизированных протезов отражать не может). И тут как раз внеочередной выпуск городских новостей. На подобные форс-мажоры телевизоры и радиоприёмники всех нуменорцев (а у кого были – и суперкомпьютеры) - настроены были автоматически: ну мало ли что?
- Это снова я, Николодемон, ведущий канала «Труба новостей!» Сегодня наш досточтимый мэр принял решение разместить в нашем мирном и тихом городе албанских беженцев. Это такой народ, преобладающий в местности Косово. Кто любопытствует, можете поискать на карте, а еще лучше – посмотреть в Интернете, ссылочка сейчас появится на экране… Местом же для их размещения выбран известный всем квартал Баракополис, из которого ради такого случая наша толерантная мэрия выселяет местных обитателей. Тем более что большинство из этих нищебродов годами не платили за жильё. Наверное, потому, что у них не было кредитной карты «Золотая роза», с таким небольшим процентом, что любому по карману. Но это для тех, кто работает, конечно. А, то скажИте, в нашем городе работать негде? Вот прямо сейчас требуются работники на мусоровозы, уборщицы в торговый центр, грузчики на товарную станцию. Желающие поинтересоваться этими или другими вакансиями могут купить газету биржи труда – при этом Николодемон помахал поданной ему «из-за кадра» газетой. - Конечно, мы не сомневаемся, что эти беженцы с лихвой отплатят нашему городу за гостеприимство…
- Д-да-а… - глядя на экран за семейным ужином, проворчал многоопытный комиссар полиции Курадо Спрутани, - Судя по их мордам, отплатить нашему городу они готовы кое-чем другим… То-то нам работы прибавится.
Знал бы он, что таким же обстоятельством сейчас серьёзно обеспокоен и главарь местной мафии...
А Николодемон продолжал трещать жизнерадостной сорокой:
- Смотрите, смотрите, уважаемые телезрители, вот и местный «врач бедняков» Джованни Консолаторе покидает дом, в котором столько лет и жил, и принимал своих местных пациентов, не отказывая даже последним бродягам.
- Вообще-то это муниципальное здание. Но теперь его по приказу мэра, отдали огромной семье так называемых беженцев: папаша, мамаша, четыре взрослых женатых сына и целый выводок разновозрастных отпрысков. Глава этой семейки мне даже цинично предлагал – оставайся, гяур, деньги с пациентов будешь нам отдавать. И бабе твоей место найдём, прислуги-то у нас нет. А мы вас за это будем кормить. Но разумеется, от такой сомнительной чести мы отказались. Уже и потому, что наша с женой должность предусматривает… нет, теперь уже ПРЕДУСМАТРИВАЛА… определенный бесплатный объем медицинской помощи. Работали-то с кем, сами видите. И покидаем своё гнездо вместе с ними. Вот всё, что новые хозяева позволили нам «милостиво» взять с собой – он чуть ли не в самый объектив кинокамеры зло тычет небольшой саквояж. Его жена, с рюкзаком и каким-то нелепым плюшевым зайцем в руках, утирает слёзы ушами этого зайца.
- Конечно и в этом случае у бедняков остается выход - можно лечиться по справочникам серии «Сам себе доктор», покупая самые дешевые лекарства в ближайшей аптеке! – продолжает Николодемон, - рекомендую универсальный такой справочник для всей семьи…
Но в это время, дико гыгыкая, один из новых хозяев того самого дома хватает камеру за объектив, направляет ее на себя и начинает пыжиться и кривляться перед ней. А рядом прыгают и жизнерадостно визжат многочисленные разновозрастные дети. Другие находят себе еще одну забаву – швырять камнями и палками в торопящихся уйти прежних обитателей квартала. Наблюдающие за всем происходящим полицейские дружно отворачиваются. Хотя по лицам их видно, что многим это не нравится, но приказ есть приказ: присутствовать здесь в ходе выселения, но не вмешиваться… Толерантность – o, porcomadonna!
А Спарк едва взглянул на экран – и беззвучно затрясся, ни единого слова не смог вымолвить, из-за сильных спазмов, судя по характерным судорожным движениям горла. Затем, кое-как приведённый в чувство мгновенно подоспевшим медбратом, сумел пробормотать лишь: «Да это же убийцы моей семьи. Вся банда здесь»… И только оказавшаяся поблизости Зена Райт (так время уж было соответствующее, вот и пришла вытаскивать своего милого с работы – ужинать ведь давно пора, а сегодня он даже и не обедал, то-то непорядок!), по своему обыкновению среагировала мгновенно: «В самом деле? Ну вот что! Ты должен всё рассказать Генералу!»
Записав Спарка на прием, и сопроводила его туда. Хотела и войти вместе с ним, но Спарк неожиданно резко рявкнул: «А бабам тут не место, поняла? У нас мужской разговор!»
Генерал свои выводы, конечно, сделал. Но спокойно, как ни в чем не бывало, произнёс по-русски: «Читал я твоё личное дело. Тебя рекомендует твой школьный учитель. Говорит, ты в точных науках хорошо соображаешь?»…
О, тут Спарк, что называется, «взорвался»! И высказал всё, что по этому поводу думал. Вот только очень хорошо для своего возраста разбираясь в точных науках, психологией он никогда не интересовался. Иначе знал бы, что этот метод воздействия так и называется – метод психологического взрыва

_________________
Пока нас окружает ложь, в этом мире возможно всё. Значит, и для нас нет ничего невозможного

Генерал сосредоточенно слушал. Хотя, в сущности, всё это он уже знал по личному делу Спарка. Благополучный и подававший большие надежды мальчик жил с родителями в достаточно престижном пригороде. Началась война. Налетела банда албанцев. Живьём порубили на куски младшего братишку. Скопом изнасиловали мать и насадили на арматурный прут, вогнав его известно куда, а вышел он у нее из затылка… Отца, с хохотом и шутками, распилили дисковой пилой. В смысле, вдоль. Бабушку бросили на землю лицом вниз, один наступил ей на поясницу, а другой с силой потянул ее руки вверх, так, чтобы сломать позвоночник. Ну, и сломал, конечно – видать, отработаны уже были подобные действия. Потом ее полили бензином, и еще живую подожгли, использовав «на растопку» найденные в доме книги и семейные фотографии. 13-летнюю сестру поволокли в грузовик, забросили туда как мешок. Многих девочек и девушек и из соседних домов так забрали и куда-то увезли. Ну а у него, Спарка, продолжали выпытывать, где в доме хранятся деньги и ценности. А чтоб "думал быстрее" - срезАли с его ног пластами мясо, как из камня скульптуру высекают - а потом прижигали кровоточащие раны. (Собственно потому он не истёк кровью и остался жить. Хотя, конечно, оставшиеся затем ошметки ног пришлось затем ампутировать по колени). Родители, конечно, уже всё выдали, да эти гады решили, что-то маловато получилось. Так что одни предлагали продолжать его пытать, спорили только – чего теперь очередь – рук или глаз… Другие же предлагали другую забаву… Но тут кто-то с улицы завопил, что приближается сербский отряд, и бандиты сбежали. В соседних домах и усадьбах было также много погибших и пострадавших. Притом выдумка озверевших мерзавцев и там разыгралась вовсю… И вот теперь, вся банда в полном составе, со своими тварями и выродками, здесь…
- Но вы-то, вы-то, русские, куда смотрели? Почему ушли сразу после Приштины, а нас бросили им на растерзание?
- А по-твоему, именно мы обязаны всех спасать? Типа, миссия у нас такая, а вы, братья-славяне, нам же еще предъяву кинете, что как-то неправильно или слишком медленно спасали? Я уж не говорю, что р-р-рус-ские, из числа так называемых добровольцев, затем многие остались там – а что ж, тепло, и опять же вино и фрукты. Женились на местных женщинах, и до сих пор, выклянчивая для себя еще какие-нибудь плюшки, постоянно возбухАют, что спасённое местное население им недостаточно благодарно.
Сказано было резко, но по сути правильно, и Спарк это понимал. А Генерал, как-то без всякого перехода, спросил:
- Ну, а сейчас-то ты что предлагаешь?
План мести, который развивал Спарк, Генерал выслушал со вниманием и деловито подытожил:
- В целом годится. Вот осваивайся с протезами, готовься как следует. За это время их кодла никуда не денется. Картинка с наших дронов это подтверждает: осваиваются на новом месте, жрут, пьют, пособия от местных властей получили да и еще клянчат… Вот и ступай пока. До госпитального блока сам доберёшься? Только сначала пригласи-ка сюда свою спутницу. И не кривись. Она у нас опытная ратхантерша – это раз. Да и вообще - это, значит, уже во-вторых - советские девчата могут многое. Читал, небось, по истории в школе? Вот и эта у нас такая, ЕЩЕ советская.
Спарку было невдомёк, что всё сказанное в кабинете слышали те, кого это касалось. В том числе и Ксюха в приёмной. Да, вот, именно Ксюха - ведь среагировала отнюдь не так, как должна бы была Зена Райт.
- Жаль моего Вульпиуса, обманутого в своих ожиданиях. Но не согласится на это Спарк, мы оба с вами это понимаем, товарищ Генерал (тот при этом согласно кивнул). Хотя и возможность нахождения такого кадра в рядах ратхантеров лично я бы тоже под сомнение поставила. Нужны чистые руки и холодная голова. А этот - что?
- Насчет последнего не всё может быть так однозначно. В ТУ ВОЙНУ много видел я ребят и девчат – и таких, и еще моложе – поначалу буквально одержимых местью. Тем более, и фашисты зверствовали не меньше – сама знаешь. К тому же сейчас нам только кстати такой – как сказать? – пожалуй, блатное словечко употреблю - «кипеш». Ведь если местный мэр под предлогом «толерантности» кучу заведомых бандитов в здешний тихий городок пустил - значит, пора его свалить, мэра этого. Рычаги для этого найдутся, да еще какие… гм-м… нестандартные. Ратхантерам ведь такое дело я поручить не могу, сама понимаешь.
… Разумеется, привыкать к протезам – даже таким совершенным и идеально подогнанным - дело вообще не быстрое и не лёгкое. Но Спарк справился в кратчайшие сроки, и с видом человека, которому просто совесть не позволяет иначе.
А затем наступил и долгожданный день. Вернее, ночь. Спарк прокрался к дому доктора Джованни, оккупированному семейкой главаря. Осторожно заглянул в одно окно, в другое… Мужское население дома собралось в бывшей гостиной, за игрой в нарды. Двое мальчишек постарше почтительно наблюдают за игрой взрослых. Спарк помнил и их – ведь это же именно они тащили стопки книг и подкидывали их в костёр, на котором, еще живая, хрипела бабушка… И вот этот, со шрамом на щеке, тогда стал ее усердно молотить по голове томом «Детской технической энциклопедии»… А у бабушки было такое здоровое, для ее возраста, сердце и сосуды, и жизнь еще сидела в ней так крепко…
Женщины – кто укладывают детей спать, кто в телевизор на женской половине дружно пялятся (фу-фу-фу, как нехорошо мусульманкам смотреть такое греховное кино, но ведь немножко можно, пока мужики не видят). По всему видать, именно тут раньше доктор принимал своих пациентов. Но теперь сюда натаскана, видимо, мебель «поприличнее» из соседних домов. Ну-ну…
Вынув из кармана буравчик, Спарк быстро просверлил отверстие в деревянной раме и вставил туда резиновую трубку от баллона, принесенного с собой в рюкзаке.
- Вот так! Спи, моя гадость, усни! – и перешел к окну гостиной.
Когда и там все, как и было обещано нуменорскими химиками, «уснули и сами не заметили», Спарк надел также вытащенный из рюкзака респиратор, выбил стекло, осторожно проник в дом и принялся методично связывать спящих, напевая что-то типа «Всем отнюдь с недобрым утром и с кошмарным днём»…
И когда уже был уверен, что обезопасил всю ораву – вдруг услышал сдавленный крик ужаса. Из цокольного этажа по широкой лестнице поднималась старуха, неся что-то на подносе – небось, кофе да закуску своим шакалам? Она еще не могла разглядеть происходящего, и не успела ничего понять. Наверное, просто испугалась при виде зеленой резиновой «морды», да еще и напевающей что-то. Неловко попятилась – и загремела вниз по лестнице, до самого ее низа. Готовый ко всему Спарк тоже в два прыжка оказался внизу. Но ничего уже больше не потребовалось. Судя по ряду характерных признаков, старуха при падении сломала шею.
… - Бре-е, пуци ми курац! [Толерантно обозначу это так: «Однако, шкандЕц!». Что еще-то он мог он сказать в таком разе?]. Да и улыбка у Спарка получилась при этом известного сорта, но пожалуй, этого не заметил бы сейчас даже сам сатана – под респиратором-то…
Время позволяло спокойно осмотреться. Да и вскоре уже можно стало респиратор снять, а сил для предстоящей работы должно было потребоваться немало. Поэтому первым делом прошел на кухню, сварил себе кофе, разогрел кое-какую еду из холодильника и неспешно перекусил. Иронически усмехнувшись при этом: «Надеюсь, милейший доктор не будет на меня в обиде, что я добрался до его припасов. Я ведь всё-таки его же дом ему возвращаю. Пусть это будет в память нашего доктора, который до последнего защищал своих пациентов. Перед ТЕМ СОБЫТИЕМ ведь была бомбёжка, и много было раненых. И он не счел возможным оставить для себя даже последний патрон, скальпелем обошелся»… - Спарк грустно вздохнул, налил себе кока-колы из того же холодильника, выпил – и шваркнул бокал об стену, как и положено на тризне…
-… Значит, так, командир. Что я запланировал, то и сделал. С бабами воевать я не большой любитель, они с выродками так там связанными и валяются, а уж если обделались, так там пол кафельный, приёмная раньше была. Ковров они туда натащили, но это явно не хозяйские. Да и так я особенно не свинячил, в подвале же работал. Когда проснулся главарь, он имел возможность лицезреть, как я работаю с его сыночками. Помирать буду – не забуду, именно они утащили соседкину дочку Драгицу – при произнесении этого имени Спарк чуть заметно вздохнул, но как будто в чем заподозренный, поспешил добавить, - Одноклассница моя она… была... А саму эту соседку, тётку Бору, за то, что дочку им забрать мешала… они ее привязали за ноги к тому же грузовику, и на полной скорости по дороге поволокли… Собрать потом то, что осталось, проблема, конечно, была… Сам я того не видел, без сознания уже тогда был. Мне наш учитель потом рассказал… В общем, поделом этим гадам. А когда я их наконец-то уработал со всей тщательностью, то заставил главаря по одному вызвать сюда остальных из его банды. Я, за бабушку мою, сложил хороший костёрчик из его двоих выродков, и дал ему понять, что от выполнения им моих приказаний зависит то, каким именно способом сдохнут остальные. Ох, он перепугался, и всё выполнил, как надо. У них же у всех мобильники… Один я даже узнал, розовый с лисичкой, сестрёнки моей… - Спарк на мгновение замолчал, прикрыл глаза, но тут же продолжил почти весело. - Зато, заценИте, они, такие, входят, ничего не подозревая, а я им из-за косяка газку из баллончика в морду – фык! – и пожалте… Да еще у доброго доктора оказалось очень полезное хобби – художественная обработка древесины. Наверное, в его доме раньше было очень красиво, как я мог определить по некоторым обломкам, догорающим в камине… Хотя дров же было в достатке! Зато выбор инструментов в его домашней столярке оказался хорош! Главаря я себе на самый последок оставил. Да и он не обманул моих ожиданий, в самый раз живуч оказался…
- Итак, всей банде пришел конец, - подытожил Генерал, - Но следовательно, в других домах остались их жены и дети?
- Мне же одному с ними со всеми было не управиться, а ваши чистоплюи еще когда со мной идти отказались… Ну, вроде всё доложил. И в общем, если у вас нет больше вопросов, командир, то сейчас я отдыхать. Устал, знаете ли, от такой работёнки…
Едва за Спарком закрылась дверь, генерал по внутренней связи вызвал Френка Мустанга. На данный момент, судя по картинке с разведывательных дронов, обстановка в квартале Баракополис соответствовала тому, что рассказывал Спарк.
- Разве что, по некоторым признакам, думаю, в домах могут находиться также и рабы, и «живой товар». – дополнил Френк. Он как помните, педант был исключительный. Да и как не быть – при такой-то профессии и таком серьёзном хобби? Впрочем как уже сказано было выше, генерал и сам этого не исключал.
- Добро. Под твой контроль. Бери группу, ищите их и выводите. И еще: то, что ты уже видишь вблизи дома доктора – перепрячьте куда-нибудь подальше, но так чтобы потом полиция могла быстренько найти. За сколько управитесь? – выслушав ответ, Генерал кивнул – Добро. Действуйте, пока туда не примчались Спрутани и наш Николодемон… Впрочем, никогда не известно, кто из них первым.
- Ставлю на Спрутани.
- Ну, а я так за Николодемона.
Правда, Мустанг предпочел промолчать еще об одном замеченном факте. Хотя Генерал, по выведенным на его супер-компьютер кадрам с дронов, видел и сам, что на доме-амбулатории врача две трубы, не считая вентиляции. И что из одной из них продолжает достаточно активно валить дым. Так ведь амбулатория такого класса и обязана иметь газовую печь для утилизации биологических отходов…

_________________
Пока нас окружает ложь, в этом мире возможно всё. Значит, и для нас нет ничего невозможного

Нажав на интеркоме другую клавишу, Генерал отдал приказание неугомонному Сальваторе по внутренним камерам проследить за Спарком – на всякий случай.
Просмотрел только что пришедшую по локальной сети чертовски скандальную статейку «Как наш мэр пригрел бандитов!» за подписью «Жозе Мимиля» (О-о, Ксюха, в этом своём амплуа, буквально превзошла себя! Молодец, девчонка!)
Через коммутатор связался с печатным цехом типографии в городе и, ничего не говоря, поднес трубку к динамику своего плейера, на котором зазвучала «Белла, чао!». В ответ в трубке вдохновенное «Ключ на старт, ребята!» - и почти тут же пулемётно затрещал старенький, но надёжный и производительный печатный станок «Ромайор-Дойч». «Будет всё, будет всё!» - озорно повторил Генерал, ведь именно этой фразой проверяют штатность работы данного агрегата (будь газетный большеформатник или наоборот, ленточник, как печатают билеты и прочее такое - там темп другой, ну и фразы другие). А поскольку ключ тоже вполне реально присутствовал – ведь маленьким разводным ключом завинчивают гайки, крепящие матрицу к печатному валу - так что этот каламбур Генерал тоже оценил по достоинству
Нет, всё-таки полезно иногда поиграть в конспирацию, это так мотивирует людей – особенно достаточно квалифицированных. Прав был старик Маслоу [это психолог такой, автор теории «Пирамида потребностей» - С.М.] потребность в принадлежности следует сразу же за потребностью в безопасности. Хотя не для безопасности ли жителей города, в том числе, сегодня всё и затевалось?
Теперь пора было дать отмашку руководству местного профсоюза портовых грузчиков насчет митинга за отставку мэра: «Товарищ Энрике! Это я, Фабиано. Работаем как договорились. Лозунги готовы? Да я и не сомневался. Теперь только послать надёжных ребят к мусорщикам, и на ткацкую фабрику – там тоже уж всё заряжено! И студентов пусть поднимают, эти всегда горазды, со своими свистелками и дуделками! Ах, главное-то! Листовки пусть не забудут забрать из типографии синьора Папагалло. Пароль «Гранма». Хо-хо! Обижаете, товарищи! Разумеется, всё не только предусмотрено, но уже и делается! Кстати, и полиции будет не до того. Так и передайте от меня сомневающимся».
«Так-с, и эти забегали, черти суконные! - довольно потёр руки Генерал.
Тем временем супер-компьютер долгим сигналом отметил окончание времени, отведенного Френку на выполнение задания. Да всего лишь минуту спустя тот и сам доложился кратко: «Дело сделано. Движемся к по маршруту. ВорОны с воронятами в своих клетках, только испуганно каркают. Посылка по адресу Виа Жардино, дом три».
- Добро. – кивнул Генерал, - Конец связи!
И, пробормотав для себя: «А вот сейчас придёт другая маска! И пусть таки она себе краснеет!» - взял в руки портативную рацию.
- Салюто, Бенни! Узнал? Ага, это вот я, Паук. Мне тут птичка одна, прикормленная, с утра насвистела, будто из трущобного квартала вчера заехавшие туда новые… гм… лацарони… куда-то свинтили. Оставив без присмотра порядочно своих кривомазых сучек с мелкими. Но можно ли такому добру оставаться бесхозным! Ну-у, Бенни, какие счёты? Не первый день же друг друга знаем! Только пусть там твоя братва, заглянув в дом эскулапа местного, пошебуршит еще и в его подвале. Не осталось ли там чего… такого-всякого… Прибрать бы надо. ЛадЫ. Как скажешь, во сколько туда следом ищейку-то местную натравить с его барбосами? Как-так нафиг? Пока они не подтвердят, что все свинтили - и народ-то нашенский местный по хижинам своим вернуться не сможет. И так уж они сколько мотаются где попало, да еще со своими стариками и ребятишками. То-то и оно. Ну-у, так я скумекал – я и делать буду. Чего-чего? Виски? О-о, неплохая идея, ты всегда знаешь, чем порадовать. Только немного, ладно? Ну, пару ящиков, не больше. Односолодовый как я люблю. Во сколько? Без базара! Мой водитель подъедет, заберёт»…
Хе-хе, вот и местная мафия при деле!
Следующим на очереди было сообщение для Николодемона, чтобы оперативно сумел получить себе карт-бланш для нового срочного репортажа в сетке вещания на студии, собрать свою съёмочную группу, и добраться куда надо, в самый раз.
- И всё-таки хорошо держать вот так в руках все нити и все тенёта и подёргивать, подёргивать за них когда надо… - с заговорщицкой улыбкой произносит генерал, включая анонимайзер.
- Синьор Курадо! А что голос такой? Ах, с ночного дежурства по городу? Ну, этого-то даже я знать не мог.
- Красный Шмель?
- Я самый. Мои ратхантеры все эти дни следили за теми террорюгами, которые с благословения нашего мэра, поселились в трущобном квартале. Сами знаете, есть у нас специалист по разведывательным дронам. И вот он мне под утро доложил: во дворе дома номер три по Виа Жардино костёрчик этакий подозрительный образовался. Затем моя электронная разведка доложила, что всех этих бандитов кто-то обзванивает с одного и того же номера. А потом они куда-то экстренно откочевали, со всеми чадами и домочадцами, прихватив с собой из награбленного только то, что быстро и легко унести можно. До того спешили, что и ракию свою не допили, и мусаку не доели, и рабов да живой товар свой пооставляли, в подвалах да чуланах запертый… Так этого только вы не знали, и ваши информаторы не донесли. А мы ратхантеры, нам всё знать положено… В общем, как всегда: наша слава само собой, а вещдоки, какие найдёте – ваши. А вскоре и «Труба новостей» подключится. Удачи!
- Да они уже… - пробормотал Спрутани, и ринулся одеваться. И действительно, из включенного кем-то из домашних на кухне телевизора уже звучала знакомая заставка «Трубы Новостей». А спускаясь к своей машине, комиссар (у которого от всего происшедшего сонливость как рукой сняло), услышал победный вопль Николодемона:
- Простите нас, уважаемые зрители, что сегодня не будет привычной всем программы «Ням-ням». Да наверное, и «Музыкальной Погремушки». А может быть, и последующих передач нашего кагала… я хотел сказать, канала… ох, с такими оговорочками пора к психоаналитику, реклама которого у вас сейчас появится на экране. Я регулярно его посещаю, с такой-то нервной работой. Но конечно, сейчас мне не до того! Ведь за сегодняшнюю ночь в городе произошли совершенно невероятные события! С наших общих плеч свалилась та страшная мусорная куча, которую взгромоздил на нас наш недальновидный мэр и его мэрские приспешники! Все мы помним, как в угоду новомодной толерантности он безжалостно вышвырнул бедных людей из своих домов. А вместо них заселил туда якобы беженцев из бывшей Югославии. А что это вообще за место, и какие события там происходили, можно узнать, посмотрев в Интернете фильм, ссылочка сейчас появится на экране… Но вместо людей, которые действительно пострадали, в наши дома впёрлись те, кто заставил их страдать! То есть, настоящие бандиты и убийцы со всей своей сворой. И более того: привезли с собой обращенных в рабство жителей, так скажем, побеждённой стороны. Но и тут до них добрался какой-то неизвестный мститель и напугал их так, что они предпочли немедленно спасаться бегством – побросав и всё своё барахло, и запертых в подвалах своих рабов. Репортаж из освобожденного квартала Баракополис мы еще покажем сегодня, только не переключайтесь. А сейчас важнее другое. Пристально следивший за этим захваченным кварталом легендарный ратхантер Френк Мустанг поднял по тревоге свою команду, и они освободили несчастных невольников. И вот они, встречайте, подходят к нашей замечательной городской благотворительной кухне, надо же накормить спасённых! Ведь бандиты же, выдав и своих рабов за беженцев, получили пособие и продукты на них, и всё захапали сами. Так что сейчас несчастным не купить даже булочку или стаканчик йогурта своим детям в супермаркете «Щедрая корзина», который несомненно все вы можете узнать по приметной жёлтой вывеске… Зато на благотворительной кухне их накормят настоящими макаронами с соусом, производства фирмы «Супер-спагетти!» (крупный план грязных, оборванных и изголодавшихся людей – в основном женщин и детей. Розовощёкая волонтёрша, кажущаяся по сравнению с ними просто неприлично благополучной и упитанной, спешно раздаёт благотворительные одеяла).
- И вот, мы все, наша съёмочная группа, наш телеканал и все наши зрители, гневно спрашиваем мэра: как он это допустил? Как он сам, своими руками, обездолив наших граждан – и без того самых бедных – забрал последнее на потребу этих подлых работорговцев. Сейчас мы позвоним мэру и всё разузнаем!
Но отвечает только секретарша, что сегодня шеф спешно куда-то уехал с работы, и дома его тоже нет, а у него через полчаса совещание по благоустройству города и приёму новых беженцев из славянского ада.
- Если всё-таки появится, скажите ему, дубиноголовому, что не там он ищет этот ад! Это его протеже албанские устроили в Косово настоящий ад, а потом сбежали сюда! - вдохновенно рявкает в ответ Николодемон. – И согласитесь, уважаемые зрители, после всего происшедшего в нашем городе, который этот подлец уже так давно держал в своих когтистых лапах – нет, после всего происшедшего оставаться в этом городе было бы просто самоубийством. Конечно, на своём известном всему городу автомобиле престижной марки «Мюрдаль» он, наверное, уже далеко успел укатить. Но мы все надеемся, что вездесущие разведочные дроны нашего доблестного ратхантера Френка Мустанга живо отыщут его везде. Конечно, самолёты и планеры из магазина игрушек «Юный ратхантер» им уступают, но ручаюсь вам, они тоже очень-очень даже ничего…
… В это время редактор «Трубы новостей» нервически отхлёбывает прямо из бутылки минеральную воду «Виши».
- А всё-таки как работает этот новенький! Вот уже 83,6% телезрителей смотрят именно наш канал!
Шустрый компьютерщик вбегает в его кабинет:
- Предлагаю устроить Интернет- аукцион по продаже эфирного времени. Ведь сами посмотрите!
… Взмыленные сотрудники отдела рекламы, со всклокоченными волосами и спущенными галстуками. Кто-то даже суёт пальцы в уши и трясёт головой. И немудрено: телефоны разрываются от звонков рекламодателей. Редактор, наблюдая эту картину через стеклянную стенку, только расслабленно машет рукой и бормочет:
- Ущипните меня кто-нибудь!
Счетчик на его компьютере показывает новую цифру: 86,9%.
- Вас ущипнуть прямо сейчас, или сначала отправить сообщение репортерской группе? – услужливо спрашивает привыкшая ко всему секретарша. И, не получив ответа, спешно отстукивает сообщение. Взглянув на свой компьютер-наладонник, Николодемон провозглашает в микрофон:
- А сейчас, уважаемые зрители, рекламная пауза. Она необычно долгая – ее длительность вы видите в правом нижнем углу экрана. Но ведь нам же нужно время, чтобы переместиться в другую локацию, самую важную на сегодня – в квартал Баракополис. Тот самый, в котором сегодня утром так неожиданно – и главное, самопроизвольно – прорвался такой жуткий криминогенный нарыв! А вот в левом углу экрана вы видите текущую статистику просмотров нашего канала. Так оставайтесь же с нами, в числе большинства зрителей!
На экране в это время уже мигает цифра 88,2%
В Баракополисе тем временем вовсю орудует Спрутани со следственной бригадой и озвучивает потрясенным телезрителям практически всё то, что уже мы-то с вами знаем. Крупным планом разбросанные вещи. Недоеденный ужин. Разворошенные постели. Взирая на всё это, пожилой усатый полицейский сержант с чувством произносит: «А нам-то мэр приказал наблюдать за выселением и не вмешиваться. И так-то оно это противно было, не рассказать! Тьфу!» - и яростно сплёвывает в сторону. Молодой криминалист потрясает видеокассетами: «Знали бы вы, какие записи своих преступлений эти злодеи таскали с собой и как видно, пересматривали на досуге! Люди слов еще таких не придумали! Потому я нисколько не удивлён что их и здесь настиг какой-то мститель из прошлого и расправился с двумя из них одним из тех изуверских способов, которыми и они расправлялись со своими несчастными жертвами – женщинами, детьми, стариками! И знаете, что я скажу? Вот будь моя воля, привязал бы я нашего мэра к стулу и заставил бы смотреть все эти записи» - «Всецело согласен! – услужливо поддакивает Николодемон, -Только еще применить то же приспособление, что и в фильме «Заводной апельсин» - чтоб глаза закрыть не мог! Кто еще не смотрел, рекомендую сайт повторного фильма! - на экране вновь появляется соответствующая ссылка, - А если кто чувствует в себе достаточно силы духа – заходите в видеотеку нашего телеканала. В самые ближайшие дни там появится фильм, смонтированный из захваченных здесь видеоматериалов и озвученный дикторским текстом.
… - Командир, как думаете? Неужели прокатит? – мечтательно произносит Брайан, - Тогда у нас в распоряжении будут и лица множества жертв – ведь многих из них, или хотя бы места их захоронений до сих пор разыскивают оставшиеся в живых родные и друзья. Нам будет известна и конкретика множества этих военных преступлений. И главное – возможно, удастся опознать и многих преступников?
- Будем надеяться. – кивает Генерал и выходит на связь с Френком. – Отлично сработано! Да и свой проигрыш на пари я признаЮ: первым на месте происшествия прибыл Спрутани. Так что я должен тебе бутылочку чудесного односолодового виски, за которым сейчас отправился один наш новичок-ратхантер.
- А то? Я же ведь не технобот, как Николас. Я только киборг. Так что мне доступно и это гр-р-реховное удовольствие [по-итальянски, так же как бы и по латыни это тоже прозвучало не менее рычаще: «пр-р-рекаминозо» - С.М.].

_________________
Пока нас окружает ложь, в этом мире возможно всё. Значит, и для нас нет ничего невозможного

Николодемон в это время опять объявляет продолжительную рекламную паузу, перемещаясь в новую локацию: на митинг за отставку мэра. И уж тут Генерал (а которого местные деятели рабочего движения знали под именем «товарищ Фабиано») вынужден был признать, что всё получилось как по нотам. Даже еще немного лучше, чем задумано: вышли еще и типографщики, с лозунгами, написанными типографской краской сорта «Мажента» на срывах рулонной бумаги, и с пением «Белла, чао!» которым азартно дирижировал сам хозяин типографии: «А я что? Я, Марио Папагалло, всегда вместе с народом! И моя типография всегда открыта для любых заказов!»
«Выпендрился, называется, чтоб тебе икалось! – неприязненно подумал Николодемон, - А ведь за рекламу-то не платил! - но видя на своем наладоннике новую цифру 91,4%, сменил гнев на милость. – Да ладно, пускай, ради такого дня!»
Но долго наслаждаться зрелищем праведного народного гнева Генералу не пришлось. Встревоженный Сальваторе доложил, что Спарк – вот сейчас, сию минуту - устроил в магазине скандал, требуя продать ему литруху «Сангрии».
- Сто дюдюк и один ведьмак с метлой! – ругнулся Генерал, - Это он так решил отметить своё «боевое крещение»? Тоже мне, полёт фантазии.
Можно было, конечно, просто направить туда местную службу правопорядка. Но после секундного размышления решил вмешаться лично. Что-то этакое подсказывала ему интуиция, развитая многими годами известно какой прошлой службы. Через несколько минут он уже входил в помещение магазина на соседнем ярусе.
- Салам алейкум, тётушка Фазиля! Прошу прощения, это моя вина. Послал нашего новичка за выпивкой и закуской, а того не сообразил, что он еще несовершеннолетний – вон здоровый-то какой.
Как известно, мужчине (да еще столь высокопоставленному) извиниться перед мусульманкой – верный путь привести ее в восторг и умиление на грани инфаркта… Тем более, что она имела и другие основания быть, что называется, по гроб жизни благодарной Генералу. Кем была-то она до этого? Всего лишь бедной вдовой из округа Рожава [ежели что, вот для общего ознакомления, ничего более подходящего не нашел https://youtu.be/lHCMuuk3H8I - С.М.]. Ее муж, двое сыновей и дочь в разное время погибли, сражаясь в рядах войск Рабочей партии Курдистана. Вот и последнему, Деврану, 12 лет уже исполнилось, вполне призывной, по здешним меркам, возраст. Предыдущий из сыновей даже и этого ждать не стал, ведь воевать – самое достойное для мужчины занятие, а за свободу и тем более. Да едва дождалась того же и дочь. Ей же, тем более, альтернатива известная была – либо воевать, либо замуж, работать в поле, возиться на кухне да рожать будущих бойцов. А вот Девран получил ранение в первом же бою, да и попал в госпиталь Международной организации Красного Полумесяца. Хвала Аллаху, с таким весьма слабым физическим развитием ему еще и форму подобрать не успели. Так что ему удалось представиться случайно пострадавшим ребёнком из мирного населения. Тем более, что и по-турецки он говорил неожиданно очень хорошо. Но откуда? Аллах умудрил, не иначе! – другого объяснения мать найти не могла. А в госпитале за пару дней по английскому разговорнику выучил все нужные фразы, чтобы без запинки объяснять гяур-табибам (врачам-европейцам, то есть) свое самочувствие и свои жалобы, да и так, поговорить кое о чем. Какой-то человек тогда с ним беседовал (Аллах знает, как это называется) – да еще какие-то бумажки с цветными квадратиками подсовывал [это мы-то с вами, читатели, понимаем, что скорее всего интеллектуальный тест Равена – С.М.]. И еще через некоторое время Девран – да и она вместе с ним – оказались вот здесь. Где именно? – ей было всё равно. Достаточно, что не будет войны и нужды, будет работа, и последний оставшийся сын перестанет рисковать жизнью. А главное, здесь не будет никого из родных и прежних знакомых, и уже никто не станет укорять: вот, мол, такой большой – а в тылу отсиживается, когда другие сражаются, и лупят проклятых турок, и находят славную смерть… Сначала Фазиля работала уборщицей в магазине. Потом, обучившись грамоте и местному языку в достаточной мере, стала продавщицей. И разумеется, в каждой своей молитве горячо благодарила Аллаха. Жизнь здесь казалась ей подлинным раем, а с тем, что вокруг сплошные гяуры и их бесстыжие бабы - она постепенно смирилась. Ведь ей-то веровать и молиться никто не запрещал, и оскверняться ничем недозволенным не заставлял. Знала бы она, что Девран благодарил Аллаха не менее горячо, но совсем за другое. Что ему уже не стыдно, как раньше, за то, что не хотелось ему воевать, а еще за то, чего же ему на самом-то деле больше всего хотелось. Ведь как-никак, хоть урывками, два года он в школе учился, и особенно полюбил литературу. Читал всё, что находил – от строевого устава до «Маугли». Ну вот, в каком порядке нашел, так и получилось. И уже тогда что-то понимал насчет правил стихосложения и особенностей стихотворных размеров. А здесь, в Нуменоре, и сам начал писать стихи. И не только на родном языке, но и на итальянском, и на поразительно быстро изученном в достаточной мере (притом безо всякого гипноза) английском. А затем пробовал и переводить – как же обалденно, оказывается, звучат его любимые Бёрнс и Шелли на итальянском! Он и так, для себя, иногда напевал: «Настанет день и час пробьёт, когда уму и чести на всей земле придёт черед стоять на первом месте»…
Хотя вообще-то самым первым переводом на итальянский была его любимая солдатская маршевая песня с родного языка: «Будем гордыми людьми, ибо жизнь дешевле чести»… А главное – страшно сказать! – он уже и молиться стал только раз в день, по вечерам – днем за всеми необычайно интересными делами как-то некогда было. Зато уж вечером, в жилой ячейке – основательно, и за всё сразу, и воды всегда достаточно для омовения…

_________________
Пока нас окружает ложь, в этом мире возможно всё. Значит, и для нас нет ничего невозможного

[Факты биографии генерала Ш. и его семьи: сына, дочери, внуков - в данном случае подлинные. Вот только он, в реальной жизни, действительно умер от рака.
Пока же важнее другое. Когда в России развернулась кампания против усыновления сирот за рубеж, всплыла история некоего переехавшего в Европу торговца живым товаром, поставлявшимся из воевавшей Югославии. Сам же он интересовался существами не того пола и вот его якобы неожиданно загрыз (!) его слепоглухонемой малолетний наложник. Вся эта сюжетная линия – в том числе и массовый психоз православных активистов, объявившим без всяких оснований этого ребёнка - «непременно русским, ибо какой же еще нации так свойственно свободолюбие и высшие проявления чести?» - здесь мной заимствована практически без изменений, просто уж очень знатная вышла фантасмагория, нарочно не придумаешь. Вскоре по РенТВ – вот это помню точно, «Звезда», видать, побрезговала - проскочила информация, что богатая вдова этого торговца живым товаром – звали ее, вообще-то, Лола, это я точно запомнил по известной ассоциации (и на каком основании я ее тут назвал Мирца – сам не знаю, как-то так само выскочило) – в нетрезвом состоянии влетела на своей шикарной машине под товарный поезд.
Это вызвало у обывателей очередные пересуды: «Это ее боХХ, боХХ, боХХ наказал за неправедное богатство». По тому же каналу затем – по-моему, месяца через три, вероятно чтобы подогреть снова интерес к этой уже успевшей забыться сеКсации – прозвучало также, что в найдены дневниковые записи Лолы. Ну в самом деле, чем еще заниматься ей было – при таком-то муженьке-извращенце? – и вот, спешно изданные, они стали бестселлером, и уже переводятся на многие европейские языки, а авторские права активно отсуживает себе какой-то ее родственник – притом остальное наследство он уже отсудил, а факт его родства действительно доказано анализом ДНК. Ну, и цитировались наиболее «смачные» с обывательской точки зрения эпизоды – откуда-де она родом, как «выживала в неволе», как «обратила на себя внимание успешного человека» и т.п. Более того: меня тогда еще зацепило имя изуродованной ею, но не смирившейся девчонки – оно оказалось тем же самым, что называл и «Иван». Хотя о степени распространенности имени Драгица у сербов я, честно говоря, не имею представления, да и «Иван» к тому времени уже не только сбежал от приютившей его семьи, но и та странная история партизана в Латинской Америке – о ней я выше мельком упоминал - уже была к тому времени в «Бумбараше» опубликована, об этом скажу точно, на основании одной временнОй вехи - безусловной, но к нашему повествованию не имеющей отношения. Обсуждение же этой истории с наследством среди обывателей было недолгим – как вообще любой подобной телеХРЕновости – и сводилось в основном к причмокиванию от обильного слюнотечения – «Эх, нам бы так!» или к недалеко от того ушедшим самоуверениям, что «Ему бы сейчас всё на благотворительность, а самомУ в монастырь, за родственницу молиться, а то ведь и его боХХ накажет непременно». Дальнейшего развития ситуации с этой книгой (и тем более, издавалась ли она в переводе на русский) и с тем, кто был этот таинственный наследник и как далее сложилась его жизнь, я также не знаю, никаких таких фактов не попадалось, и тема такая в СМИ больше не поднималась. Хотя кое-что потешное всё-таки было. Местный православный активист, шумно ратовавший (с непременным размахиванием известной писаниной Верещагина и криками насчет того, что «пора и нашему городу чем-то себя обозначить») за создание памятника «юному русскому герою, ценой своей жизни уничтожившему поганого извращенца» и собиравший на это деньги, потом так и сбежал с этими деньгами… Недалеко убежал только, следующим летом был случайно найден со сломанной шеей в заброшенной деревне, уж мумифицироваться успел, да жаль – порядочно рассыпался вскоре у судебных медиков в трупохранилище, так что на мощи уже не годился. А вообще-то и такое мнение звучало: “может это он и не сам сбежал, а его ограбили и похитили, он омощился, чем и подаёт нам знак о своей праведности».– С.М.]
Ну, а Генерал, тем временем, перемолвившись со Спарком насчет выбора закуски, выбрал всё названное, отнёс на кассу, приложил к считывателю свой личный жетон, что служил в Нуменоре одновременно и удостоверением личности, и аналогом кредитной карты, и много еще чем. Затем аккуратно всё собрал в вынутую из кармана матерчатую сумку – одноразовых пакетов здесь избегали: экономия ресурсов-с! – и жестом пригласил Спарка следовать за ним.
- Но… почему вы мне… ну… сочувствуете, что ли? – отважился спросить Спарк, как только они оказались в многолюдном и шумном коридоре, что здесь был, своего рода, аналогом крупной улицы.
- Так ведь в жизни у каждого бывают трудные и решительные минуты. Уж я-то это знаю. И что в такие минуты – ох, паршиво быть одному - это тоже испытал на собственной шкуре. Но еще хуже - влипнуть по такому поводу в неприятности. Сам я этого, признаться, не испытывал, но чужих примеров имел случай насмотреться. - Генерал приобнял его за плечо и тихо-тихо, почти на ухо, продолжал, - Ну в самом деле, где же ты, милок, пить-то собирался? Квартируешь пока в госпитальном блоке, туда нельзя. В кафе со своей едой и выпивкой не пустят, да и там тебе ничего такого не нальют, возраст не вышел. В местном парке на скамейке – там служба охраны порядка мигом заметит, а зачем тебе, так сказать, потери репутационные на будущее? Со мной же такой шанс есть. И стресс снять, и в неприятности не попасть, да и так, обсудить что, если будет такое желание.
- А если не будет у меня такого желания? – огрызнулся Спарк, но особой уверенности в его тоне не чувствовалось.
- И это, опять же, твое право, в душу лезть не стану. Но в любом случае, по крайней мере обеспечу тебе тихое местечко, в котором ты сможешь остаться наедине с самим собой, со своими мыслями… ну и с бутылкой, если уж ты так решил. Да и то: не коньяк же и не тому подобный ром хлестать ты задумал. А всего лишь винишко, которое и раньше, дома, наверняка уже пробовал. Как-никак, на родине-то твоей виноград растёт, я знаю – и заговорщически подмигнул.
- Ага… - как-то обескураженно поддакнул Спарк. Он-то ждал совсем не этого. И – странное ощущение – словно ему бы было даже легче, если бы Генерал ругнулся на него, начал стыдить, или еще чего в том же роде.
В продолжение этого разговора они то шли по коридорам, то передвигались на лифтах – и наконец, через какой-то неприметный закоулок, вошли в жилую ячейку – чисто прибранную, обставленную мебелью и снабженную всем необходимым, вплоть до постельного белья и набора посуды в буфете.
Генерал сноровисто накрыл стол – как это обычно делают хозяйственные, но давно живущие в одиночестве и не тяготящиеся им люди. Иронически переиначил известную фразу Анпилова:
- Ну-с, вместе - поедим!
Разлил по бокалам вино, сел напротив Спарка и столь же непринужденно спросил:
- Так, за что пить будем?
- За память! За память о прежних днях! – неожиданно хрипло ответил Спарк,
- Неплохой тост! – ободряюще улыбнулся Генерал, но тут же заметил, что Спарк взял бокал не за ножку, а именно что обхватил всей ладонью. Так – «теплом рук» - южные славяне чокаются, поминая своих мёртвых. Оставалось только и самому сделать это же.
- Так вы и это знаете?
- Как видишь…
- Зато вы другого не знаете! Вы все тут! Ничего вы не знаете!
Генерал смотрел молча и выжидательно – не пытаясь ничего предположить, спросить или уточнить. Но именно это словно бы свалило последний барьер …
- Да что уж там, я и сам себе не поверил. Но по пути… ну, оттуда… из квартала трущоб, словом … Я здесь сестру свою встретил, Мирцу. К ресторану она подъезжала, в шикарной машине с водителем и охранником. Сейчас ее, конечно, зовут по другому, но для меня она навсегда Мирца. И она окликнула меня моим прирожденным именем. Я уж думал, больше не встретимся. Но встретиться так – честное слово, хуже, чем похоронить.
… Оказавшись «живой добычей», Мирца приняла для себя решение: чтобы с наибольшей вероятностью выжить, следует как можно больше угождать своим новым хозяевам. И других девчонок в том же убеждала. Реагировали по-разному. Но наиболее решительно воспротивилась этому Драгица: «Ну уж нет, лучше смерть!» Ночью эта дурёха решила повеситься, да ей бы это и удалось, но Мирца была начеку. На следующий день новые хозяева объявили всем, что в наказание за такое ослушание Драгице будет изуродовано лицо, и она – вместо уготованной ей поначалу, как и всем другим, участи бесплатной «наташки» у здешних албанских бандитов - будет продана в Африку, на утеху вонючим верблюжатникам. Желающей ее изуродовать, обещан был хороший ужин, а также освобождение на один день от «работы». Ну Мирца и вызвалась, и выполнила предложенное со всем старанием. Да еще и приговаривала: «Не думай, стерва, будто ты лучше нас! Я тебя отучу так думать, отличница ты наша! Все мы тут только мясо, а чтобы ты была самое худшее мясо, уж об этом я позабочусь!» Но в ночь перед отправкой Драгица вновь исступлённо начала сопротивляться очередному «посетителю» - и тот задушил ее. «Добилась своего, называется, стерва? - прокомментировала это Мирца, - Тут я и предложила ее порубить да свинкам скормить, чтоб другим дурам неповадно было, да и на свинячьем корме как-никак экономия. Мусульмане, конечно, этим не оскверняются, но уж если захвачен такой трофей от гяуров – свиньи, то есть - то продать другим гяурам, да еще после ЭТАКОГО, было бы весьма пикантно… И хозяева смотрели, и шутили, и смеялись, и снимали на камеру, а после опять хорошо меня угостили» - облизнулась при этой фразе Мирца…-
А поскольку этот ролик весьма хорошо продавался среди «любителей», то и Мирца стала популярной. В последующие несколько месяцев продолжала всячески выслуживаться перед всё новыми и новыми хозяевами - которые перепродавали ее друг другу, дарили, выигрывали в карты или кости, получали в качестве выигрыша пари… И наконец, уже в Турции благодаря всё тому же ролику, ее приметил крупный торговец живым товаром Амир Фигаджи. И привёз к себе домой. И предложил прикончить его предыдущую любовницу – которая, заметим, была никак не старше Мирцы. Нет, эта девчонка ему физически не изменяла, еще чего! Но как-то подозрительно посматривала на пожилого охранника, который служил еще отцу Амира. И даже однажды – другие охранники видели – обняла этого мерзкого старикашку, и ну реветь, да ему жаловаться, что уж так ей грустно, страшно и одиноко… Мирца вполне была согласна с Амиром и сочувствовала ему искренне – надо же, какую змею у себя пригрел! Которая ему в сердце своём изменила, а это и есть самое страшное! И всё исполнила. И Амир был в восторге. И даже предложил Мирце жить с ним… но в смысле, только в его доме. Дело в том, что сам-то он предпочитал мальчиков, но вынужден был изображать натурала – а то ведь братва неправильно поймёт. Разумеется, Мирце после столь активного «использования» такое его безразличие к ней даже нравилось. Кроме того, она наслаждалась хорошей едой и красивой одеждой и считала, что уж ей-то несказанно повезло. Не то, что другим дурам…
А потом - всего несколько дней назад - Амир неожиданно приказал: «Одевайся, мы отсюда уезжаем навсегда». И они приехали сюда, в Италию. И Амир купил дом в богатом квартале. И одновременно – подумать только! – записался с Мирцей законным браком в здешней мэрии. И на следующий же день всё своё здешнее имущество переписал на неё… Да еще на новоселье ему кто-то из приятелей подарил совершенно особую новую живую игрушку - слепоглухонемого негритёнка, недавно вывезенного из Африки. И Амир уж так был рад, так рад! - теперь вот уж третий день всё время с ним проводит, только и слышно, как этот свинёнок визжит…
- От всех этих откровений меня чуть не вырвало, - совершенно севшим голосом продолжал Спарк, - А она еще и подначивает: «Вот если бы ты был хороший брат, ты бы как-нибудь сделал так, чтобы Амир сдох, а мне всё его наследство досталось. Тем бы и искупил хотя бы часть своей вины, что не защитил меня тогда, в последний наш день в родном доме» А я убить ее был готов, за всё, чем она за этот недолгий срок свою жизнишку поганую покупала!
- Ну, на людной улице, при всём народе, ты бы просто не успел осуществить задуманное. Да и охранник, и шофёр у ней наверняка с оружием, – пожал плечами Генерал.
- Я и сам это понимал. И чтоб не сдохнуть от этого понимания, не придумал ничего лучшего, как попытаться напиться… впервые в жизни, по-взрослому.
По лицу Генерала было похоже, что мысли его в этот момент посетили известные: «Ай-яй-яй, уже такой большой – и такой еще маленький!»
- Ну а вы? Вы бы что на моём месте сделали?
- Честно?
- Разумеется.
- Гм-м… Раз, как говорится, пошла такая пьянка, то изволь. Будучи на твоём месте, математик ты мой дорогой, я бы, скажем так, в этом уравнении поменял местами основные слагаемые… - И в нескольких беспощадно-точных фразах изложил свои соображения.
- Хорошо, а на своём месте вы бы в таком случае как поступили?
- А на своём месте я бы спросил Спарка, чтО он после этого собирается делать, и как жить?
- Да уж конечно не здесь киснуть и фигнёй заниматься! Это для трусливых и слабаков, только изображающих какую-то полезную деятельность, под вид науки! Сами-то небось всю родню сюда перетащили!
- Вот уж чего нет – того нет. – развёл руками Генерал. – Как пригласили сюда только меня одного – так оно и есть. Более того: сам только намного позже узнал, что и дочка моя, по месту своего постоянного жительства, нашему общему делу служит – сама, заметь, к тому придя. Притом довольно быстро ей повезло – да так, как не многим нашим за всю жизнь. Почти один за другим повстречались ей два очень разных, но равно перспективных для нас кадра! Одна из них, кстати, ко мне тебя и привела. А ты-то ей так нахамил: баба, то-сё…
Спарк досадливо поморщился, но тут же попытался сменить разговор:
- А бывший здешний правитель где?
- Да тут же и есть. Уйдя в отставку с этого поста, наш славный мсье Дени спокойно живёт, преподает, ведет научные исследования. С нового учебного года и ты у него же заниматься будешь. История у нас – один из обязательных предметов. Хотя конечно, тебе по структуре твоих способностей больше точные науки давать будут.
- Я уже сказал: не готов я тут без настоящего дела сидеть и полезную деятельность изображать, как ложкой море вычерпывать!
- А я еще раньше спросил: чего именно ты сам-то желаешь.
- Известно чего! Всё равно куда, но подальше из этого тихого болота с копошащимися в нем чистоплюями! Чтобы каждый день кипела борьба против всякой сволочи, и чтобы рядом были настоящие товарищи!
- Добро. У Нуменора есть свои люди в Латинской Америке, а точнее сказать, и в тех ее странах, где ситуация как раз примерно такова. Каждодневных приключений не обещаю, но борьба и верные товарищи гарантированы – в партизанском ли отряде, в подполье, или в городской герилье. Гипнопедия – то есть, изучение иностранных языков под гипнозом – у нас тут хорошо поставлена, так что с этим проблем не будет. Но ведь там ты будешь действовать не в-одиночку, и потребуется нешуточная дисциплина… И еще…

_________________
Пока нас окружает ложь, в этом мире возможно всё. Значит, и для нас нет ничего невозможного

Но тут, словно бы нарочно, «умные часы» на руке у Генерала требовательно запищали.
- Что ж, через двадцать минут меня ждут другие неотложные дела. А ты можешь остаться здесь до завтрашнего утра. Тем более, что с разговорами мы почти ничего из купленного и не тронули. А соответственно, от голода и… гм… жажды не помрёшь. Завтра до полудня я должен получить либо твое согласие на всё, что тут мы обсудили, либо – бывает и так - твой отказ.
- И думать нечего! Я согласен хоть сейчас!
- Не нужно торопиться. Это очень важное решение, и принять его следует обдуманно.
- Ага-ага, все глупости и гадости как раз и принимаются по зрелому размышлению! – рявкнул Спарк вслед Генералу, но тот и не обернулся.
В свой кабинет Генерал успел как раз к тому моменту, когда на экране шли кадры возвращения первых жителей в Баракополис, и их неподдельного ликования. А что при этом Николодемон попутно прорекламировал новый сорт пива, новомодные конфеты-трюфели «Вува», какой-то плохбастер про мафию, моющее средство для ванной и туалета, а также кроссовки «Ахмак» и губные гармошки фабрики Франца Хрюкера - это уж его дело!
Вместе с жителями, в муниципальную больничку в центре этого района возвращается и врач со своей женой-помощницей. Приветливо здоровается с проходящими мимо знакомыми
- Ну-ну, Ассунта, не плачь, ты справишься, самое страшное уже позади! Ты же домой возвращаешься.
– Гезундхайт, почтенный Ицхак! Уж не простудились ли вы в эти безумные дни? [То есть почтительно «пожелал здравия» чихнувшему - С.М.] – Лейда каля, Файгеле! [А вот это он уже приветствует беременную той же национальности, может быть даже дочку или внучку почтенного Ицхака. Тем более что скорее всего сам же и принимать будет, он же врач общей практики, в таком районе иначе не бывает - С.М.].
- Савубона, Генри! [Это от своего студента-африканца как-то слышал оригинальное африканское приветствие «Я тебя вижу» - С.М.]
- Дядюшка Пьетро! Как ваш ревматизм? – А у вас ведь, тётушка Альба, как раз рецепт кончается на мерифатин, так заходите, с завтрашнего дня принимаю… Хотя и сами видите, чего тут понатворили эти вандалы! (Очень крупным планом: на земле осколки лабораторной посуды, растоптанные предметные стёкла, рассыпавшиеся из взломанного металлического шкафчика лекарства и совершенно раздолбанный портативный кардиограф. И долбАли его, похоже, станиной микроскопа, останки которого тоже лежат рядом [вот его опознав в том сюжете, лично я чуть не взвыл! «Цейс» модели 1936 года, ручная шлифовка линз! – С.М.]
- Конечно, конечно! – подхватывает Николодемон, - Вот у меня на компьютере уже появились предложения сразу от нескольких спонсоров, помочь вам в продолжении вашего благородного дела! Это: фабрика кондитерских изделий Хариты Дольче. О-о, эти воздушные безе! О, эти тающие во рту канноли с шоколадом! А для праздника рекомендую ее несравненный торт «Капрезе». Строительная фирма Маттоне Музо, все работы от вставки выбитого стекла – (крупный план выбитого окна гостиной) - до полного цикла «под ключ». А также профсоюз моряков. Притом его руководитель, по основной профессии кстати штурман, намерен выдвигаться кандидатом на пост мэра нашего города. Поддержим его своими подписями! Пусть выводит наш город верным курсом из всех проблем! Сбор подписей начнется завтра с утра. Активистов вы всегда сможете узнать по белым матроскам и синим беретам!
Но тут, высунувшись из-за плеча врача, его жена решается ухватить немного внимания и для себя: «Да всё со временем будет хорошо! А привидений мы не боимся». Муж зыркает на нее так, что она ахнув, закрывает лицо всё тем же старым плюшевым зайцем, которого держит в руках. Однако, желая замять эту опасную оговорочку по дедушке-Фрейдушке, на выручку приходит Николодемон.
- Что я вижу? И старый знакомый наш заяц обратно возвращается! Хотя самое время было бы ему, после всех приключений, посетить химчистку Умберто Престо. Игрушка ведь не человек, ей помолодеть легко!
- Да, да! Вот приедет в отпуск наш Винсенте – а старый друг детства ждёт его как прежде, в уголке красного дивана! То-то хорошо! – и она вытирает глаза снова ушами многострадального зайца – но теперь это слёзы умиления…
… На экране цифра: 94,6% процентов зрителей смотрят канал «Труба новостей».
- Держите меня семеро! – с совершенно обалдевшим видом произносит редактор, - Таких показателей не было ни у кого и никогда. Даже во время финала чемпионата мира по футболу… Нико, ты лучший! – и он нежно чмокает экран телевизора
Тем временем, в трущобный квартал, на стареньком велосипедишке, но в парадной форме моряка торгового флота, въезжает сам «народный кандидат», Дино Маринеро.
- Встречайте, друзья! – восклицает Николодемон, - Салют наций, Дино! Готовы к предвыборной борьбе?
- Так ведь жизнь научила меня быть готовым ко всему. – отвечает Дино. По мере его речи, голос его становится всё тверже и увереннее, - Я и сам родился и вырос в портовом квартале, немногим отличающемся от этого… Но теперь нам остается узнать главное: где скрывается наш прежний мэр? Теперь уж точно – кончилось его время! Мне только что позвонил сам Брайан. Да, тот самый, один из легендарных ратхантеров! Обнаружены улики, что воспользовавшись доверием горожан, подлый мэр уже давно разворовывал бюджет нашего города и переводил средства в оффшоры. А наша доблестная полиция до сих пор ни сном ни духом…
- Да-да, где же сам этот трусливый казнокрад? Может быть, хотя бы инспектор Жюк всё-таки озаботится его поисками? – потрясает микрофоном, как булавой, Николодемон. (Жюк, как раз пробегающий рядом, как-то особенно испуганно вздрагивает) -
Друзья зрители, если кто заметит нашего мэра - да что там, уже БЫВШЕГО теперь мэра – срочно звоните в редакцию нашего канала! Всем народом поможем установлению законности!
- Я бы тоже хотел это знать! – произносит в это время и Генерал, тем более что доклады ратхантеров нерадостны. Машина мэра на дороге не замечена. Чуть позже выясняется, что она вообще осталась в гараже. Билетов на самолёт – ни по своим документам, ни по подложным - он не приобретал. Железнодорожный и автовокзал контролируются надёжными ребятами, из числа фанатов. Морской порт тем более – там народ вообще боевой, а сегодня еще и особо воодушевленный происходящим!
- Зена вызывает Раймона. Ты был прав. В городском театре пропала коробка грима, женский седой парик и костюм участницы массовки из спектакля «Добрый человек из Сезуана». Вот только в сегодняшней суматохе этого так никто бы и не заметил!
- Рад служить, моя Эсклармонда!
Итак, мэр переоделся, загримировался и вышел из города пешком, под видом старой китайской гастарбайтерши. Притом вряд ли взяв с собой что-то из заметного багажа. Оставалось только вместе проанализировать фотографии с дронов, и… О, на такую изысканную расправу не была бы способна даже Зена - только неукротимая Ксюха!
- Сенсация, сенсация! – Только что я получил сообщение от ратхантеров! Наш беглый мэр найдет мёртвым! И в каком виде! В украденном из театра костюме и гриме, он умер от разрыва сердца, сидя на толчке неопрятного деревенского туалета в заброшенном доме… Вот что бывает, если вовремя не принять всем известные таблетки Медведефф – лучшее средство от нервического поноса. А от сердечного приступа его спас бы всемирно известный «Кардиотон».
- Да только кто бы ему всё это продал? – поддакивает Николодемону его звуковик, - Для такого мерзавца же, с момента нашего сегодняшнего выхода в эфир, закрыты все аптеки нашего города!
- Зато они открыты для любого из добропорядочных жителей! И в них всегда найдётся все необходимое – победоносно завершает Николодемон (на экране появляется реклама местной сети аптек).
- … Да уж, весь город взбудоражен. Николодемон, ты самый великий репортер всех времен и народов! - редактор канала, тяжело дыша, и сам принимает какие-то таблетки, даже не утрудившись запить их водой. Цифры на его компьютере показывают: «Трубу новостей» сейчас смотрят 97,4%.
Зато Генерал до сих пор предельно бодр и собран. Ведь все нуменорцы раз в год (чаще им просто некогда), в качестве профилактики принимают то, что еще великий Леонардо в своей сказке назвал молодильным зельем. Хотя конечно, в наши дни оно уже гораздо более совершенно – так наука же развивается, и тем более нуменорская!
Поэтому Генерал сейчас способен по достоинству оценить доклад Зены. Сальваторе подал очень нестандартную идею, Френк Мустанг обеспечил картинку с дронов – и вот уже молодежная команда ратхантеров отловила беглого мэра далеко за городом. Под сывороткой правды он тут же выдал, где и как записаны номера его секретных счетов в оффшорах (ведь помнить-то их на память он явно не мог). Ну, а затем в дело был пущен «волшебный зонтик» - тот самый, который Зена испытала еще на Родионе Бленском.
А еще через некоторое время отсутствие каких-либо сомнений в естественности смерти и криминалисты озвучили Николодемону, который, разумеется, теперь примчался уже в эту старую деревенскую развалюху.
- К сожалению, тайну расхищенных средств мерзавец унёс с собой в могилу – но что же делать? Придётся нам всем вместе это пережить! – грустно комментирует кандидат в мэры Дино Маринеро пару часов спустя, в вечерних новостях. – Но мы же сильные, мы же справимся, ведь правда? (ах, молодец доктор из трущобного квартала, хорошую фразу мимоходом подсказал, сам того не ведая! Решено: это и станет слоганом предвыборной кампании: «Все вместе мы справимся!»).
Статистика на экране редакторского компьютера в это время уже бесхитростно показывает 98,4%, притом в вечернее время общее количество зрителей, естественно, даже выросло…
- Ах, какой день, однако же! – вздыхает редактор, по окончании эфира уезжая домой на такси – ведь вести свою машину он в сегодняшнем состоянии просто не рискнул, так и оставил ее во дворе редакции.
- Ну и денёк! – вздыхают члены съёмочной группы, которых развозит по домам на их верном мини-вэне Николодемон. Вместе с оборудованием, чтобы завтра не терять времен понапрасну. Ведь предстоит освещать предвыборную кампанию Дино, провести журналистское расследование в театре. Но главное! – кто предупредил мэра о происходящем? – ведь это мог быть только кто-нибудь из полиции. Эту идею подкинул Раймон, да обещал держать в курсе и дальше…
А на городской квартире, Николодемона ожидает нечто хотя и виртуальное, но не менее приятное. Ведь Генерал еще с утра анонсировал общий «видеосбор» после такого невероятного дня. Это значило, что после краткого обзора сегодняшних событий и поздравлений отличившимся последует небольшое, но очень душевное празднование. В таком Николодемон участвовал впервые, да еще и получил поздравления с присвоенным ему сегодня званием мастера-ратхантера. И правильно! - ведь как-никак главная роль сегодня принадлежала ему!
Поэтому с полным правом он протянул в экран свой бокал, символически чокаясь с остальными. А были там и латиноамериканец товарищ Серхио, и ветеран «Штази» фрау Бок, и другие известные ратхантеры. И после этого все запели каждый своё, традиционное по национальности для таких случаев – от «Под сосной Монтесумы» до «Ты ж мене пидманула» и «Так будьте здоровы, живите богато!» - в общем, большей частью застольные песни. И только Серхио, ободряемый улыбкой Генерала, затянул что-то малоизвестное «Это было в стране что зовется Нигде, это было тогда что зовут Никогда»…
Но в этот раз всё перекрыло мощное контральто актрисы под псевдонимом «мадам Мюллер» (по наименованию обожаемых ею ирисок, как мы уже помним):
- Вот солнышко всходит, сирени цветут,
Мы снова вернёмся туда, где нас ждут,
Куда хочешь плавай, где хочешь летай,
Но к нам возвращайся в сиреневый рай!
Сире-е-невый ра-а-ай!
- Решено! Вот это и будем все вместе петь в следующий раз! – воскликнули Зена и Вульпиус (сперва было запевшие «Забота у нас такая»… - хотя тут Генерал им и подпел даже).
… Идею дружно поддержали, и к следующему такому видеосбору слова знали уже все (а иноязычным перевели – кстати и Девран приложил уже к этому свою смуглую ручонку). Вот только наступил такой день очень нескоро – ведь столь редки подобные оглушительные успехи! Ну, а какой серьёзный разговор вёл Генерал, на следующий день, с товарищем Серхио, вы, читатели, наверное поняли?
- Да что тут сказать, товарищ Генерал? Такой неудержимый Ванька, или как он там обозвался? –конечно, тот еще рвотный порошок! Но есть у нас один надёжный товарищ – не первому новобранцу уже мозги вправляет. К нему и припишем, так сказать, на выучку…
- Добро. А насчет того, что ты запрашивал – это всё будет. Возможности теперь появились, сам понимаешь! И не только финансовые. Теперь ведь и морской порт фактически в наших руках. Не очень большой он у нас, это да, но так оно ведь даже и незаметнее…
И «Товарищ Серхио», как уже иногда говаривал и раньше, ответил:
- Что ж. Всё хорошо, каждый на своём месте, а значит, и я должен спокойно делать своё дело!

_________________
Пока нас окружает ложь, в этом мире возможно всё. Значит, и для нас нет ничего невозможного

[Материалом к этой части истории послужили когда-то читанные мною статьи из газет «Бумбараш» и «Лимонка» - эти газеты мне мои студенты регулярно подбрасывали, специально оставляя их в аудитории. Распропагандировать хотели, что ли? И в общем-то эти истории были достаточно хороши, чтобы мне их использовать целиком. Было там и фото пытающейся выбраться из оврага «героической партизанки-маоистки, зверски изнасилованной подлыми врагами» - вот только мне в этой истории что-то уж очень напомнило известное шолоховское произведение – так и возникла эта сюжетная линия. Ну и разумеется, сердечно благодарю моего консультанта, сам-то я испанского языка не знаю - С.М.]
В свое время, для начала товарищ Серхио был направлен рядовым бойцом в один из партизанских отрядов Латинской Америки. Которым командовал некто Хачито Рохо, явный поборник идеологии наксалитского толка, да и многие бойцы, естественно, таких убеждений придерживались. Поэтому ему с самого начала пришлось не по нраву, что в общем-то храбрый и умелый боец (что было, то было, и в этом командир отдавал Серхио должное); так вот, такой достойный боец имел обыкновение вести совершенно ненужные для дела разговоры. Например, расспрашивать бойцов о реалиях местного быта, а в ответ сам рассказывать какие-то невероятные истории. Мы с вами, друзья-форумчане, легко бы узнали в них содержание рассказов Сергея Алексеева и прочих детских книг из серии «Легендарные герои» да «Дедушкины медали». Но ведь этот же мы! А неграмотным пеонам всё это казалось чудом, сказкой, легендой. Не поддержал командир и идею Серхио обучать бойцов грамоте, ответив фразой из известной красной книжечки: «Чем больше учишься, тем глупее становишься». А сам Серхио не понимал, почему бойцы так странно перемигиваются, когда он обеспокоился, почему в отряде нет медика – даже медсестры, а уж тем более фельдшера или врача? И какого, скажите, чёрта они вместе с хихиканьем своим дурацким показывали ему побеги какого-то местного растения с длинными извитыми корнями [Честно говоря, соль этой истории из газеты «Бумбараш», где так и было написано, не понял бы и я. Если бы предварительно не читал Ломачинского – С.М.]. Впрочем, Серхио во время своей всесторонней подготовки в Нуменоре освоил и азы первой медицинской помощи, этого покамест хватало.
До тех пор, пока однажды дозорные доложили: «Так что, команданте, в расположение нашего отряда приползла какая-то сардина [жаргонное обозначение существа женского пола – С.М.], вся в крови и воет. Ну мы ее подальше оставили, на опушке леса».
Командир кивнул одобрительно: «Хорошо, что хоть сюда не притащили». Понять его было конечно можно. И к рейду как раз готовились, до того ли? Да и любой чужой человек в отряде, а тем более в такое время - неосторожность куда как недопустимая. Но Серхио, движимый вполне естественным для советского человека чувством сострадания, схватив санитарную сумку, немедленно туда ринулся. Вслед ему неслось: «Тебе разве больше делать нечего? Нет бы дрыхнуть пока можно»… Однако с тем, что там увидел, он разве что по учебникам судебной медицины знакомился в свободное время, да и то мельком. Ведь бойцом же стать готовился, а никак не сыщиком, и тем более не судебным медиком. И потому, ясно дело, статья 131 УК (да кажись, еще и часть 2) в структуру его интересов не входила. В обязательную подготовку тем более. Со своими знаниями он сумел только установить, что хотя кровотечение и было обильным, но по крайней мере сейчас активно не продолжается. Ну а что у потерпевшей, назвавшейся Мари-Лурдес Сако, здоровенные кровоподтеки по всему телу, и что от болей в покрытых ранами и ссадинами ногах она не могла бы идти – это показалось ему для такой ситуации естественным. Следующее, что пришло в голову - спросить ее, откуда и чья? Она назвала одну из здешних деревень – Энтранситаль, отца звать Карлос, мать Асунсьон. Насколько Серхио представлял карту, деревня была довольно отдаленной. «Есть у нас кто из тех краев?» - поинтересовался он у так и топтавшихся рядом часовых. Хотя впрочем, куда бы им было деваться? – смена им ведь еще не пришла. Один нехотя ответил: «Так что, есть один такой, Симо Пасо». Покидать пост им было нельзя, значит опять пришлось подсуетиться самому. Ругаясь, что помешали отдыхать, приплелся полусонный Симо. «Так я уж сколько лет-то как смылся оттуда, уж и старики мои помереть успели. Но вроде как видал я ее. На Лурдиту смахивает, дочку Карлоса». Как помним, именно это имя и имя своего отца она и назвала товарищу Серхио раньше. Он еще на всякий случай переспросил: «А мать у ней как звать?». И тоже совпало. Так-с, понятно. Тяжелых травм у нее вроде бы нет, непосредственной опасности для жизни тоже не наблюдается, но кто знает? А где поблизости есть врач? Тот же Симо услужливо назвал ближайшую католическую миссию, но с всё с тем же непонятным смешком заметил, что монашки сюда сунуться не захотят.
И Серхио свое решение принял. Тем более что в рейд он всё равно не должен был идти. Да вдобавок, нашелся бойкий мальчишка, Пако, который заявил, что дорогу покажет, но близко к миссии подходить не станет. Короче, его история весьма напоминала историю Раймона, которую мы уже знаем. Вот только очень удивлялся Пако – какое дело справному партизану до какой-то несознательной девки, которая сегодня жива, а завтра сдохнет от тяжелой работы, или с голоду в неурожай, или от какой ни то заразной хвори, но воевать за свою же свободу ни за что не пойдёт.
Поэтому значительную часть пути до католической миссии, прерываясь только перевести дыхание, товарищ Серхио излагал мальчишке то, что ему-то самому казалось вовсе прописными истинами. Да и было от чего нарушиться дыханию путь был не слишком близкий и не слишком легкий. Хоть и тащил он Лурдиту не на руках – ведь так, как в романтических новеллах, нести можно либо недалеко, либо в замешательстве, не зная куда. Он же ее нес, перекинув через плечо и поддерживая под ягодицы. Как и следует осуществлять переноску пострадавших, если исключены значимые травмы головы. «Кстати, - думал он мимоходом, вспоминая читанное из опыта вьетконговцев, - нелишне было бы заиметь хотя бы примитивные лямки для переноски раненых и научить бойцов этакими приспособами пользоваться. Может пригодиться».
Встретили его в миссии более чем настороженно, но по законам христианского милосердия отказать в помощи не могли. Хмуроватая пожилая матушка-врачиха только еще проворчала: «И кто же она тебе? Сестра или любовница? Не верю я в боевых товарищей». Но Серхио только пожал плечами: «Я ее впервые увидел сегодня, два или три часа назад. , Приползла вот к нашему боевому охранению и не может дальше. А в какой именно помощи она нуждается, мы оба с вами понимаем, взрослые же люди». Врачиха только буркнула в ответ: «Тоже мне, Дон Кихот нашелся. Ладно. Давай ее в приемную»
В последующие несколько минут Серхио с отменной кротостью выслушал от врачихи всё, что местные жители думают о партизанах (а какова «обратная связь», он и так в отряде наслушался). И куда как лаконично ответил: «Я же здесь, И вы всё сами видите». И ведь прав оказался – как говорится в плохих романах, «лёд недоверия наконец был сломан».
Вскоре врачиха так же хмуро подтвердила, что в своих предположениях он оказался прав: ничего угрожающего для жизни потерпевшей нет, тяжелых повреждений нет, и даже признаки стресса после этакого происшествия относительно невелики, как редко бывает. Сейчас вот только немного успокоительного, да спринцевание, само собой, да ноги забинтовать - и всё будет сносно. Серхио (только сейчас полностью отдышавшийся после такого похода) даже рискнул попутно спросить про причины дурацких шуток товарищей насчет этих ростков. Миссионерки же явно знали здешние знахарские средства, так что Серхио, услышав ответ, только поморщился и сказал что-то непонятное христовым сёстрам. Нет, слова-то все были понятные, и произнес он их на испанском нормально – только смысл от них ускользал: «А всё-таки неправы были народники. Нельзя идти в народ, не желая у него учиться. Вот потому я и готов учиться у здешнего народа».
Следующий жизненный урок он получил всего через несколько минут. Монахиня, как видно исполнявшая обязанности санитарки, хотела бросить в печку грязные и окровавленные лохмотья Лурдиты, но та с визгом за них ухватилась. А ведь ей же было заранее сказано, что сестра-хозяйка сейчас подыщет что-нибудь подходящее из благотворительной одежды. Разумеется, сельские бедняки куда как бережливы, но что-то тут было не то. С добродушной шуткой: «Ну ничего. Надеюсь, блох я не наберусь» - Серхио забрал это тряпьё у санитарки и, словно не зная куда деть, комкал его в руках, а сам улыбался Лурдите. И Лурдита улыбалась ему, и вдруг, как-то без всякого перехода, начала даже слишком эмоционально упрашивать оставить ее в отряде. Она ведь хочет отомстить за всё, что с ней сделали эти КАБРОНЕС [нечто вроде «козероги» или «козлорогие» - жаргонное название полицейских – С.М.], поймав ее на дороге. К тому же она очень многое для этого умеет: и стрелять, и ориентироваться в лесу, и даже водить мотоцикл. И вообще, он, Серхио, ей так понравился! Ведь он единственный отнесся к ней по-человечески…
Но психологию-то, в отличие от медицины, ему в Нуменоре давали хорошо. За что он вновь мысленно возблагодарил «деда», как про себя уже давно привык именовать Генерала. Эти знания сейчас позволяли понять, что ведь и правда, не врёт и не преувеличивает Лурдита насчет своих умений. Все вазомоторные и вегетативные реакции это подтверждали. Насчет того, что понравился – получалось сомнительно, но вот насчет умений… Конечно, джунгли всё равно что тайга, вот только местные женщины слишком мало напоминали по поведению знакомых ему с детства таёжниц (в отличие от «полевИчек», то есть, деревенских баб). А потому вряд эти с детства привыкли лихо обращаться хотя бы с дробовиком, грести одним веслом, выживать в лесу и прочее. На лошади ездить, конечно, часто умеют и деревенские девки, и трактористки среди них бывают. Но мотоцикл? Сказала бы уж сразу, гидроцикл или снегоход, как у егерей? Хе-хе… Оп-па! А вот это уже не только не хе-хе, но и не ха-ха… Какой-то маленький твердый квадратик зашит в рубец юбки. Аккуратно так заделан, не по-солдатски. Портниху небось приглашали. Впрочем и так уже ясно, что это может быть…
Найдя в себе силы не измениться в лице, дружелюбно кивнул Лурдите: «Милая, я оставлю тебя на минуточку»… вышел и спросил первую попавшуюся девчонку-монашку, судя по всему недавнюю приютскую: «Слышь, транзистор тут имеется или какой другой приемник?» Смотрела она на Серхио так, как если бы с ней заговорил крокодил или орангутанг, что ли… И наблюдала за его дальнейшими действиями с любопытством, с каким наблюдают за диким зверем в его среде обитания. Но нам-то понятно, зачем он вертел ручки настройки приемника, пока не услышал четкое «Бип-бип». Так и есть! Радиомаяк. Кинул лохмотья в подвернувшееся ведро и перевернул его (так как крышки не нашел). Попискивание исчезло. Вытряхнул – возобновилось снова. Нет, конечно хорошо, что он утащил эту шпионку подальше от отряда. Но что делать теперь ему? Можно, конечно, просто драпануть отсюда, предварительно укокошив ее, чтобы в другой какой отряд вот этак же ее не подослали. Но убийство в стенах миссии – каково это будет в глазах местного населения? Имидж же у партизан и без того, судя по всему, подмоченный, а тогда и вовсе…
На всякий случай прикинул расстояние до ближнего города и среднюю скорость машины по здешним дорогам. Затем расстояние до отряда и обратно, и среднюю скорость пешехода по здешним тропам. Чем чёрт не шутит? Вроде должно бы получиться?
И поступил он, как с детства привык, если не знал, на что решиться. Тогда это называлось игрой в «If – Then» - то есть «Если – то». Вот он и загадал себе: если Пако уже убрался восвояси – значит, придется поступить по наиболее простому варианту. А если нет – можно и придумать кое-что поинтереснее. Решено!

_________________
Пока нас окружает ложь, в этом мире возможно всё. Значит, и для нас нет ничего невозможного