09 марта 2018
Ташкентский имам заявил о пагубном влиянии турецких сериалов на генофонд нации

На пятничной проповеди 2 марта имам-хатиб соборной мечети «Мирза Юсуф» в Ташкенте Рахматулло Сайфуддинов, ставший известным широкой общественности после призыва избавиться от «постыдного явления» – мужчин-гинекологов, говорил о пагубном влиянии турецких сериалов на генофонд узбеков.

Во время проповеди имам Сайфуддинов заявил, что «от женщин, думающих во время полового акта не о муже, а о красивых актерах с турецких сериалов, рождаются дети-геи». ​

Данное заявление узбекского имама прозвучало в то время, когда в местной прессе идет яростная кампании против турецких сериалов. В прошлом месяце частный телеканал ZO'RTV был вынужден приостановить показ турецкого сериала «Черная любовь» (Kara Sevda).

Центр мониторинга СМИ при Агентстве печати и информации Узбекистана пришел к заключению, что данный сериал противоречит национальному менталитету и традициям, а также семейным ценностям узбеков. Во время своей пятничной проповеди имам-хатиб Рахматулло Сайфуддинов заявил, что нынешние турецкие сериалы не только противоречат национальному менталитету, но и нарушают сексуальную ориентацию еще не зачатых детей.

Сообщение сайта http://ca-news.org/news:1435945

анимешник, у меня не открывается - говорит сайт подозрительный. в двух словах - о чем там?

В Слуцке на похоронах сгорела бабушка

Трагедия произошла в Слуцке 8 марта, примерно в полдень.
Пожар начался в одном из частных домов в районе 12 городка.

Тело умершего мужчины лежало в гробу в комнате, рядом стояли венки и горела свеча. В этой же комнате находилась и престарелая женщина — лежачая больная, инвалид первой группы.

Венки загорелись из-за свечи, в комнате началось сильное задымление. Из-за него задохнулась бабушка. Когда родственники, которые находились в соседней комнате, услышали запах гари, комната уже горела. Огонь был настолько сильный, что тела людей сильно обгорели.

Из всех упущенных возможностей очень жалко одну, почти самую невозможную: я бы хотела посидеть в партере, когда Господь создавал сову. Увы, поздняк метаться.
А как он её, а? А?! Сперва, наверное, сделал каркас. Потом нанизал на него мяса и подумал: если оставить как есть, то получится вертуха для шаурмы. Это уже было, погнали дальше. Слепил колобок, чутка приплюснул с одной стороны и повелел быть лицу. Глаза что-то широко приклеились, но сойдёт. Эй, ты у нас кто? Чорт тебя разберёт, потом Адама слеплю, он скажет. А давай тебе крылья приделаем, у меня тут праха и тлена еще дохуища. Хотел сперва ручки слепить, так ручки у тебя уже и так есть, на месте ножек. Можно, конечно, еще раз ножки попытаться да в плечи их тебе вставить, но не вижу смысла. Так что крылья вот тебе, на. Хорошие получились крылья, как у птицы. Ебт, да погоди ты падать, стой давай, дух в тебя вложу. Вот, вложил. Ты кто, ебенамать?! А, ну да, Адама же нет еще. Потом узнаем. Слушай, а башку в сторону поверни-ка. И что, и всё, что ли? Маловат радиус. Дай-ка подкручу. Вот так норм? А так? А так? И так?! Ох нихера ж себе. А если так? А если так и глазами вниз? Хахаха, слушай, ей-богу, у меня таких еще никогда не получалось. А ну-ка я к тебе со спины подойду, а ты на меня глянь, только туловищем не верти. Ого! А теперь еще раз со спины зайду, а ты на меня обернись глазами вниз! Спину ровно держи! Держим, держим спинку! Ой не могу, оборжусь сейчас. Пиздуй давай отсюда, продукт генной инженерии, не мешай работать.
Потом — до Адама времени чуток оставалось — налепил еще похожих, но разных. В принципе, ни разу не повторился, просто закрепил успех как следует. А так-то и размерный ряд широкий, и оттеночная шкала.

Потом Адама вылепил.

Тот только глаза продрал и грамоте узнать успел, Господь его сразу по саду таскать.

— Это у нас кто? А это кто? А это?

— Это вомбат, — отвечал Адам, стараясь не переходить на латынь, — а это индюк, прости меня Господи. Это phoca vitulina, то есть, извини, тюлень. Это зебра.

Это лошадь Пржевальского, потом узнаешь, кто такой. Это звероящер. Это, наоборот, игуана. Это, похоже, козёл. Это мышь…

— А это, которое сейчас мышь съело, как называется? — спросил, волнуясь, Господь.

— А я не разглядел, — ответил Адам, — там кто-то еще был?

— Ну а кто мышь-то сожрал, я, что ли?!

— Не знаю, — пожал плечами Адам, — может, и ты. Ты же всемогущий, что тебе стоит мышь сожрать.

— Не я, — смягчился Господь, — погоди, я мигом. Вот. Смотри.

— Ой, — сказал Адам, — кто это у тебя?!

— Тебя хотел спросить, — ответил Господь, держа на вытянутой руке пернатое существо с желтыми круглыми глазами, расположенными внизу лица, которое, в свою очередь, помещалось над лопатками. Вместо ног у существа были руки, но Адам уже и так ржал.

— Только не говори, что это тоже ты сделал, — гоготал Адам, валяясь на райской траве, — ой, сдохну сейчас.

— Не сейчас, — поправил Господь сухо, — имя давай, ты на работе.

— Ой, погоди, отдышусь. Мало мне сегодня было гуидаков из семейства hiatellidae.

— Имя!!

— Да сова это, блин, — отмахнулся Адам, — а нахрена ты ей так башку-то свернул?
———-
Сейчас ходила сове занавески отнавешивать, захожу — сидит на велосипеде спиной ко мне и лицом тоже ко мне, никогда к этому не привыкну.