https://pravoslavie.ru/28069.htmlРУССКИЙ АРХИСТРАТИГ
13 ноября 1730 года, в день, когда Православная Церковь празднует память святителя Иоанна Златоуста, родился Александр Васильевич Суворов. В Москве, родном городе Суворова, много мест, связанных с именем полководца, который был и остается одной из загадок России.По преданию, его рождение сопровождали чудесные знамения. В тот день на небе видели «красные хвосты», которые, по истолкованию новгородского юродивого, означали рождение человека, «нехристям страшного» и знаменитого. А ночью один крестьянин, заплутав, шел по заснеженному полю и вдруг повстречал путника, красивого молодого человека, словно выросшего из земли. Он сказал, что сегодня родился такой младенец, каких еще мир не видывал, но никому не следует знать, где он появился на свет. Говорили, что место рождения Суворова так и осталось неизвестным – то ли Москва, то ли Финляндия (некоторая доля истины в этом предании есть). Еще ходила молва, будто однажды в дом родителей Суворова постучался некий странник, и благочестивые хозяева радушно приняли гостя. А гость оказался святым ангелом, который благословил их новорожденного сына.
Точно известно, что Суворов родился в Москве, но где именно – действительно осталось загадкой. Если будущий полководец появился на свет в доме деда по матери, в Серебряном переулке, то это было знаменательно для воинского Арбата: ведь прежде, чем стать очагом русской интеллигенции, Арбат был военным оплотом Москвы. Заселенный лучшими стрелецкими полками, он поддерживал оборону западных границ города, откуда исходила наибольшая опасность, а храм Николы Явленного помнил осаду войска гетмана Сагайдачного в октябре 1618 года – победа над ним стала окончательным завершением Смуты. Но все же более вероятно, что Суворов родился в доме у Никитских ворот. Метрики о его крещении не сохранилось, но таинство было совершено либо в храме Николы Явленного, либо в церкви Феодора Студита, где венчались его родители.
Феномен Суворова объясняется его незыблемой верой в Бога. Это был образец выдающегося мирянина – здесь его можно сопоставить с Достоевским, который достиг пророческих высот, оставаясь обычным человеком – не монахом и не подвижником. Мирянина, вера которого претворялась в жизнь, а жизнь побуждала к вере. Упование на Бога во всем и всегда и непреложная верность Церкви – вот источник военной гениальности Суворова. Три характернейшие черты личности Суворова – истовая набожность, истовый патриотизм – почти мистическое чувство русской национальности и истовое служение монархии. И именно на этом он полагал воспитание русского солдата, во всем подавая личный пример.
Семилетняя война показала ему те недостатки, которые были в обучении русских солдат. В 1763 году, получив под свое начало Суздальский полк и квартируя в Новой Ладоге, Суворов начал по-иному – так, как он считал правильным, – готовить воинов. Главное внимание он уделял религиозному воспитанию, повторяя, что «безбожие поглощает государства и государей, веру, права и нравы» и что «неверующее войско учить – что ржавое железо точить». Он построил с солдатами деревянный храм Петра и Павла, вырезав собственноручно купольный крест для него. Открыл в полку две школы. Он сетовал на сельских попов, не учивших своих прихожан азам церковной грамотности: европейский крестьянин знает веру и молитвы, а русский учится этому в армии. При этом обучение у Суворова не ограничивалось знанием молитв и частым посещением храма – Суворов воспитывал нравственное начало, поучая, что победа даруется от Бога и ее одерживает бессмертная душа, что почитание Бога есть избежание греха, что без добродетели нет ни славы, ни чести. Полководец учил быть врагом зависти, ненависти и мщения, гнушаться лжи, прощать погрешности ближнего и не прощать их себе, не унывать и не отчаиваться, выручать товарищей, быть милосердным к низложенному врагу и никого не убивать напрасно – «победителю прилично великодушие».
Ни одной битвы Суворов не начинал без молитвы. Однажды в опасный момент боя он на глазах у всех спрыгнул с лошади и несколько минут молился, распростершись ниц, а потом дал такие распоряжения, что победа была одержана. Каждую победу Суворов праздновал в храме, благодаря Господа; всегда служил панихиду по убиенным. И даже награды героям вручал в храме. Предостерегал своих воинов от масонства, лжеучений, революционных идей. С уважением относился к католичеству, но истинной считал только Православную Церковь. Услышав рассказ о сожжении Яна Гуса, молвил: «Я благодарю Бога, что никогда реформационная горячка не посещала нашего Отечества: всегда религия была у нас во всей чистоте». Однажды он спросил молодого генерала М.А. Милорадовича: «Миша, ты знаешь трех сестер?» Тот ответил: «Знаю! Вера, Надежда, Любовь!» Суворов обрадовался: «Да, ты – русский! Ты знаешь трех сестер: Веру, Надежду, Любовь. С ними слава и победа, с ними Бог!»
На втором, после веры, месте в учении полководца был патриотизм. Суворовские изречения вошли в поговорки: «Мы русские – с нами Бог!», «Мы русские – какой восторг!» Его искренняя, восторженная вера в Россию, как искра, воспламеняла воинские сердца. Ратники беззаветно следовали своему «чудотворцу-воеводе», предаваясь такому же ликованию. Суворов столь же истово верил в русского солдата, «чудо-богатыря», в его силу, веру, выносливость, храбрость, верность, волю к победе, смекалку, способность устоять и победить в любых условиях, иногда с шуткой: «Там, где пройдет олень, там пройдет и русский солдат. Там, где не пройдет олень, все равно пройдет русский солдат». Кто плохо исполнял службу, получал суворовский выговор: «Ты – не русский». Офицеров же, желавших галантно изъясняться по-французски, как было принято в светских кругах, Суворов именовал «мусье», что было высшей немилостью. А один иностранный военный, докладывая Суворову о взятии адмиралом Ф.Ф. Ушаковым острова Корфу, из уважения выразился «фон Ушаков» и получил нагоняй: «Возьми себе свое “фон”!»
Третьим суворовским принципом была верность монархии. Солдату он говорил «Ты присягал. Умирай за веру, царя и Отечество и знамя защищай до последней капли крови». Всех учил брать с него пример – «до издыхания быть верным государю и Отечеству». Однажды французские эмигранты-роялисты со слезами рассказывали ему о своем несчастном короле Людовике XVI. «Жаль, что во Франции не было дворянства, – сокрушенно ответил Суворов. – У нас этот щит престола защитил помазанника во время стрелецкого бунта». Его преданность Екатерине II не имела границ, и она всегда благоволила ему. Однажды Суворов сказал ей на прогулке в Царском Селе, что в нашем климате лавры скоро отцветают и мороз – их враг, государыня же, показав на сердце, ответила, что у нее есть парник и что она не походит на тех людей, которые, выжав лимон, бросают корку.
Солдаты благоговели перед своим полководцем, слагали о нем легенды и безгранично в него верили: он дал более 60 сражений и ни одного не проиграл. Верили, что он может вымолить победу, что наделен божественным даром – чует воду в пустыне, вражеские ловушки, зрит будущее, защищает от пули – и что ему помогают небесные силы. На глазах у воинов в самые тяжкие минуты сражения рядом с Суворовым появлялся всадник в белых одеждах и красном плаще – говорили, что это ангел Божий или сам святой князь Александр Невский приходил на помощь русским молитвами полководца.
Суворов, конечно же, был врагом Французской революции. Он говорил своим воинам, что «французы отвергли Христа Спасителя и попрали законное правительство. Страшитесь их разврата». В короткий срок рядом удачных сражений Северная Италия была освобождена. Тогда еще раз убедились в прозорливости Суворова: повар, подкупленный французами, трижды за обедом приносил ему отравленное блюдо, но Суворов молча смотрел ему в глаза, пока тот в страхе не убирал нетронутую тарелку. За голову Суворова Директория объявила щедрую денежную награду. Узнав о том, он ощупал свою голову и сказал: «Помилуй Бог, дорого!», после чего велел отпустить домой пленного француза, напутствовав его: «Скажи своей Директории: я постараюсь сам принести к ним голову мою вместе с руками».
Он действительно собирался идти на Париж, но предложенный им план наступления отвергли.
В Петербург он въехал 20 апреля и остановился на Крюковом канале, в доме своего дальнего родственника, графа Д.И. Хвостова. К этому времени он опять оказался в немилости, и торжественная встреча генералиссимуса не состоялась. Суворов слег. Смерть на поле боя, которую он считал единственно достойной для солдата, была его мечтой, но Бог уготовил ему христианскую мирную кончину в постели с напутствием святыми дарами. Причастившись, Суворов произнес свои последние слова: «Долго гонялся я за славой – все мечта. Покой души – у престола Всевышнего». 6/18 мая 1800 года он тихо скончался. У той смерти, кроме простуды, было три причины, подорвавшие здоровье полководца: неудавшаяся семейная жизнь, смерть любимой императрицы и незаслуженная опала. По преданию, когда императору доложили о смерти Суворова, он тихо молвил: «Вот еще один герой, который заплатил дань природе».
В последний путь его провожал весь Петербург. Даже Павел приехал проститься с ним, ожидая, пока гроб вынесут из дома на улицу, но гроб никак не могли пронести по узкой лестнице, и взбалмошный император ускакал, не дождавшись. Гроб опустили на веревке из окна, и похоронная процессия тронулась к Александро-Невской лавре. Император встретил ее на углу Невского и Малой Садовой. Потом катафалк не проходил в двери Благовещенской церкви, где назначили отпевание, но один воин крикнул: «Вперед, ребята! Суворов везде проходил», – и дружным натиском гроб внесли в храм.
Речей никто не говорил. Только хор придворных певчих исполнял другое творение Бортнянского, посвященное Суворову, – «Живый в помощи Вышняго» – под регентством самого композитора.
Загадку таит и эпитафия на могиле: «Здесь лежит Суворов». По одной версии, Суворов сам сочинил ее незадолго до смерти. В январе 1800 года он посетил гробницу полководца Лаудона, украшенную длинной эпитафией. Тогда Суворов, любивший во всем краткость, составил надпись для своей могилы. Обычно же авторство приписывают Гавриилу Державину, который навещал больного Суворова в доме на Крюковом канале. Тот попросил открыть, какую эпитафию он сочинит, и, услышав, обрадовался: «Помилуй Бог, как хорошо!»
А еще в народе ходила легенда, что Суворов, подобно русским богатырям, спит в дремучем лесу среди мхов и болот, в каменной пещере. Горит в ней неугасимая лампада и слышится поминальная молитва о рабе Божием Александре. И когда наступит на Руси самое страшное для нее время, когда покроется русская земля кровью боевому коню по щиколотку, пробудится Суворов, выйдет из пещеры и спасет свое Отечество.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
