Форум атеистов Рунета

1. Карлос - мошенник, уроженец Южной Америки, получивший высшее образование в США в то время, когда хиппи, неоиндуисты, сектанты всех мастей и пр. пробовали наркотические препараты, изучали восточные культы и шаманские практики...
2. А кто Вам сказал, что белый латинос Кастанеда не жевал листья коки? Если он не упоминает о традиционной природной наркоте, то в этом просто нет необходимости. Арабы жуют бетель, среднеазиаты - насвай, китайцы в своё время массово употребляли/курили опиум... Сравните со старинной русской поговоркой: ты что, белены объелся?. А скандинавские берсерки употребляли настойку из мухоморов... Скальды - пили "мёд поэзии"... Теперь мы читаем скандинавские саги и восхищаемся бреднями средневековых поэтов.

колдун Хуан промывает мозги Карлосу после курева всяких смесей:

«— А как же с тем, что я пережил? Разве это совсем не важно?
— Нет. Если с дымком, то не важно. Со временем, когда ты научишься путешествовать, тогда и поговорим. Сначала ты должен научиться проникать внутрь вещей.
— Как это — «проникать внутрь вещей»?
— Ты что, забыл? Ты вошел в стену и прошел сквозь нее.
— А по-моему, в действительности я сошел с ума.
— Нет, ты не сошел с ума.
— А когда ты курил впервые, дон Хуан, с тобой происходило то же самое?
— Нет, у меня было по-другому. Мы с тобой разные.
— А что с тобой было?
Дон Хуан не ответил. Я задал этот вопрос в другой формулировке. Но он сказал, что не помнит, что испытывал и что при этом делал: это все равно что спрашивать у старого рыбака, что он чувствовал, когда в первый раз был на рыбной ловле. Он сказал, что дымок это несравненный союзник, и тут я ему напомнил, что то же самое он говорил о Мескалито. Он возразил, что и тот и другой — несравненный союзник, но каждый по-своему.
—… дымок — это союзник. Он преобразует тебя и дает тебе силу, ничем при этом себя не обнаруживая. С ним не говорят. Но у тебя не остается сомнений, что он существует, потому что он убирает твое тело и делает тебя легким как воздух. Однако ты никогда не увидишь его. И все же он присутствует и дает тебе силу для осуществления казалось бы невозможных вещей, например, убирая твое тело.
— Я в самом деле чувствовал, что тела больше нет.
— Так оно и было…. Каким я тебя видел — это неважно. Это похоже на то, как ты ловил столб. Ты чувствовал, что столб не здесь, но все же ходил вокруг него, чтобы убедиться, что столб здесь. Но когда ты прыгнул на него, то вновь почувствовал, что в действительности его здесь нет….
— Ладно! Допустим. Но у меня ведь было мое тело, пусть я — лично я — его и не чувствовал, а?
— Нет! Проклятье! Не было у тебя такого тела, как сейчас!
— А что же тогда с ним было?
— Неужели не ясно! Его взял дымок.
— Но куда же оно девалось?
— Откуда же, по-твоему, мне это знать, черт побери?

Бесполезны были все мои упорные попытки получить рациональное объяснение. Я сказал, что вовсе не желаю спорить и задавать дурацкие вопросы, но если я соглашусь с мыслью, что можно терять свое тело, то я попросту потеряю рассудок. Он сказал, что я как всегда преувеличиваю, и что от дымка я не теряю и не потеряю ничего.
Я спросил, что будет, если дать дымок кому-нибудь, кто захочет его попробовать. Он безапелляционно сказал, что дать дымок кому угодно — все равно что убить его, потому что у него не будет руководителя. Я попросил объяснить, что он имеет в виду. Он обронил, что я нахожусь здесь, живой и здоровый, только потому, что он меня вытащил, восстановив мое тело. Иначе мне бы никогда не вернуться.
— Как же ты все-таки восстановил мое тело?
— Об этом как-нибудь потом, когда ты научишься все это делать самостоятельно. Вот почему я хочу, чтобы ты научился как можно большему, пока я рядом с тобой. Ты потерял достаточно много времени на свои дурацкие вопросы о всякой чепухе. Хотя, может быть, это в самом деле не твоя судьба — научиться всему, что дает дымок.
— Ну, и что же я тогда буду делать?
— Пусть дымок даст тебе столько знания, сколько ты сможешь взять.
— Выходит, дымок тоже учит?
— А что же еще!
— Учит так же, как Мескалито?
— Нет, дымок не такой учитель, как Мескалито. Он показывает другое….
Почему-то я не мог отвязаться от этой мысли, от мучительного воспоминания. Сравнивая дымок с предыдущими галлюциногенными опытами, я вновь и вновь приходил к выводу, что дымок просто сводит с ума.

Дон Хуан раскритиковал мое сравнение, сказав, что то, что я испытал, было его невообразимой силой. И для того, чтобы ею управлять, сказал он, нужно жить сильной жизнью. Такая жизнь предполагает не только подготовительный период, но и общую позицию человека по отношению ко всем вещам после того, как он удостоверился в ее реальности и необходимости. Сила дымка, сказал он, такова, что человек может сравняться с ним только своей стойкостью, иначе его жизнь будет разбита вдребезги.
Я спросил, одинаково ли действие дымка на каждого. Он сказал, что дымок преобразует, но не каждого….»

Обильное употребление кактуса- пейота:

«Моя последняя встреча с Мескалито длилась четыре дня и состояла соответственно из четырех сессий. На языке дона Хуана это называлось «митота». В пейотной церемонии принимали участие ученики и peyoteros (т.е. люди, имеющие опыт в обращении с пейотом) — двое мужчин в возрасте примерно дона Хуана, один из которых был ведущим. Кроме меня, было еще четверо молодых людей. Церемония происходила в мексиканском штате Чиуауа, вблизи техасской границы. Это было угощение пейотом и песнопения ночи напролет. Днем приходили женщины и приносили воду: ежедневно мы съедали в качестве ритуала лишь чисто символическое количество специальной пищи…1964 год.

В первую ночь церемонии, в четверг 3 сентября, я сжевал восемь бутонов пейота. Результата я не заметил — возможно, он был очень слабым. Всю ночь я сидел с открытыми глазами — так было легче. Я не спал и не чувствовал усталости. К самому концу сессии пение стало совершенно необычным. На какое-то мгновение я ощутил такой подъем, что захотелось плакать. Но песня закончилась, и все прошло. Мы все встали, вышли во двор. Женщины дали нам воды. Одни прополоскали горло, другие пили. Мужчины не говорили ни слова, зато женщины без умолку болтали и хихикали. В полдень нам приготовили ритуальную пищу — вареный маис. На закате солнца четвертого сентября началась вторая сессия. Ведущий запел пейотную песню, и вновь начался цикл пения и принятия пейота. К утру, под конец цикла, все песни слились в унисон. Я вышел во двор; женщин на этот раз было меньше. Кто-то дал мне воды, но я этого не заметил. Я опять сжевал 8 бутонов и снова безрезультатно. Должно быть, шло уже к концу сессии, когда пение стало гораздо быстрее, и все пели хором. Я почувствовал, что кто-то или что-то снаружи дома хочет войти, причем нельзя было понять, имеет ли пение целью помешать или помочь ему ворваться.

… я закрыл глаза. Тут я обнаружил, что с закрытыми глазами могу гораздо лучше воспринимать все происходящее. Меня полностью захватило это открытие. Я закрыл глаза — и увидел людей перед собой, открыл глаза — картина не изменилась. Сидел ли я с открытыми или с закрытыми глазами — на зрительное восприятие это нисколько не влияло. Внезапно все исчезло, словно распалось, и перед глазами возникла та самая в виде человека фигура Мескалито, с которой я встретился два года назад. Он сидел немного поодаль, ко мне в профиль. Я смотрел на него не отрываясь, но он на меня ни разу не взглянул и ни разу ко мне не повернулся….Я встал и сделал к нему шаг, чтобы у него самого об этом узнать. Но от моего движения картина рассеялась, она начала таять, а из нее выплыли фигуры людей, с которыми я находился. Я вновь услышал громкое исступленное пение.

Я направился к кустарнику возле дома и немного прошелся. Все вокруг было совершенно отчетливым. Я заметил, что опять вижу в темноте, но на этот раз это почти не имело значения. Я хотел знать только одно — почему Мескалито меня избегает? Повернув назад, чтобы присоединиться к группе, я у самого дома вдруг услышал сильный грохот и почувствовал, как подо мной содрогается земля. Звук был совершенно таким, как два года тому назад в пейотной долине. Я побежал назад, в кусты. Я знал, что Мескалито здесь и я должен его найти. Но в кустах его не было. Я ждал до утра и вернулся под самый конец сессии. На третий день «митоты» повторилась та же процедура. После обеда я поспал, хотя не чувствовал усталости. Вечером в субботу, 5 сентября, ведущий затянул свою песню — цикл начался заново. За эту сессию я разжевал только один бутон, не прислушиваясь к песням и не интересуясь ничем вокруг. С самого начала я полностью сосредоточился лишь на одном. Я знал, что не хватает чего-то страшно важного для того, чтобы все было хорошо. Под нескончаемое пение я во весь голос попросил Мескалито научить меня песне. Моя просьба утонула в громком пении. Тотчас в ушах зазвенела песня. Я повернулся, пересел спиной к остальным и начал слушать. Я вновь и вновь слышал слова и мотив, и повторял их, пока не выучил всю песню. Это была длинная песня на испанском. Затем я несколько раз пропел ее остальным, а вскоре в ушах послышалась новая песня. К утру я бесчисленное множество раз пропел их обе. Я чувствовал себя обновленным и окрепшим.

После того, как нам принесли воду, дон Хуан дал мне сумку, и мы все вместе отправились в горы. Это был долгий и трудный путь на низкое плоскогорье. Там я увидел несколько растений пейота, но почему-то не хотелось на них смотреть. Когда мы пересекли плоскогорье, группа разделилась. Мы с доном Хуаном пошли назад, собирая по пути бутоны пейота, как в прошлый раз, когда я ему помогал. Вернулись мы к концу дня, в субботу шестого сентября. Вечером ведущий вновь начал цикл. Никто не произнес ни слова, но я был совершенно уверен, что это последняя сессия. Песня ведущего была на этот раз новой. По кругу пошел мешок со свежими бутонами. Впервые я попробовал их свежими. Бутон был сочный, но жевать его было трудно. Он напоминал твердый зеленый плод, но вкус был более острым и горьким, чем у высушенных бутонов.

Я сжевал четырнадцать бутонов, старательно их считая. Не успел Я дожевать последний, как послышалось знакомое громыхание, которое отмечало присутствие Мескалито. Все исступленно запели, и я понял, что грохот услышали дон Хуан и все остальные. Мысль, что это было попросту их реакцией на знак, поданный кем-то, чтобы меня обмануть, я отверг. В то же мгновение я почувствовал, как меня поглощает огромная волна мудрости… что бы там ни содержалось в кактусе lophophora williamsii …Я лихорадочно пел до тех пор, пока хватало сил произносить слова. Потом пришло ощущение, что песни находятся внутри моего тела и самопроизвольно его сотрясают. Я должен был выйти и найти Мескалито, иначе взорвусь. Я пошел в сторону пейотного поля, продолжая петь свои песни. Я знал, что они только мои — неоспоримое доказательство моей единственности. Я ощущал каждый свой шаг. Шаги эхом отдавались от земли; это эхо вызывало неописуемую эйфорию оттого, что я человек.

От каждого пейотного кактуса на поле исходил голубоватый мерцающий свет. Один кактус светился особенно ярко. Я сел перед ним и начал петь ему свои песни. Тут из растения вышел Мескалито — та же фигура в виде человека, которую я видел раньше. Он взглянул на меня. С большим чувством (совершенно необычным для человека моего темперамента) я пел ему свои песни. К ним примешивалась уже знакомая мне музыка — звуки флейт или ветра. Как и два года назад, он беззвучно спросил: «Чего ты хочешь»? Я заговорил очень громко. Я сказал — я знаю, что в моей жизни и в моих поступках чего-то не хватает, но не могу обнаружить, чего же именно. Я смиренно просил его сказать мне, что у меня неладно, и еще сказать свое имя, чтобы я мог позвать его, когда буду в нем нуждаться. Он взглянул на меня. Его рот вытянулся, как тромбон, до самого моего уха. И он сказал мне свое имя….

Я пошел через пейотное поле, выкликая имя, которому меня научил Мескалито. Что-то появилось из странного, похожего на звездный, света на кактусе. Это был длинный светящийся предмет — что-то вроде палки из света, величиной с человека. На мгновение он осветил все поле ярким светом, желтоватым или янтарным; затем озарил все небо, от чего получилось необычайное, чудесное зрелище. Я подумал, что если буду смотреть, то ослепну. Я зажмурился и спрятал лицо в ладонях. Я безошибочно знал, что Мескалито велит мне съесть еще один бутон. Но как же это сделать, подумал я, у меня ведь нет ножа, чтобы его срезать. «Съешь прямо с земли», — сказал он мне тем же необычным образом. Я лег на живот и стал жевать верхушку растения. Оно согрело и ободрило меня. Все мое тело, каждая его клетка согрелась и выпрямилась. Все ожило. Все состояло из сложных и тонких деталей, и в то же время все было таким простым. Я был повсюду; я мог видеть все, что вверху, и все, что внизу, и все вокруг одновременно.

Это непередаваемое чувство я испытывал как раз столько времени, чтобы успеть его осознать. Затем его вытеснил гнетущий страх, который пусть не мгновенно, но все же достаточно быстро и неумолимо овладел мной. Сначала в мой чудесный мир безмолвия ворвались острые звуки, но я не обратил на это внимания. Затем звуки стали громче и назойливей, как будто надвигались на меня. И постепенно исчезло недавнее чувство, когда я плавал в мире целостном, безразличном и прекрасном. Звуки выросли в гигантские шаги. Что-то громадное дышало и двигалось вокруг меня. Я понял, что оно за мной охотится. Я побежал и спрятался под валуном, пытаясь оттуда определить, что же меня преследует. На мгновение я выглянул из своего убежища, и тут преследователь, кто бы он ни был, на меня бросился. Он был похож на морскую водоросль. Водоросль бросилась на меня. Я думал, что буду раздавлен ее весом, но оказался в какой-то выбоине или впадине. Я видел, что водоросль покрыла не всю поверхность земли вокруг камня. Под валуном остался клочок свободного пространства. Я старался вжаться под камень. Я видел капающие с водоросли огромные капли слизи. Я «знал», что это секреторная жидкость — пищеварительная кислота, чтобы меня растворить. Капля упала мне на руку; я пытался стереть кислоту землей и смачивал ожог слюной, продолжая закапываться. В какое-то мгновение я почти растаял.

Меня вытаскивали на свет. Я решил, что уже растворен водорослью. Я смутно заметил свет, который становился все ярче. Свет шел из-под земли, пока наконец не прорвался в то, в чем я узнал встающее из-за гор солнце.Ко мне медленно возвращалось обычное восприятие. Я лег на живот, уткнувшись подбородком в согнутый локоть. Кактус передо мной вновь начал светиться, и не успел я глазом моргнуть, как из него снова вырвался длинный сноп света и простерся надо мной. Я сел. Свет спокойной силой коснулся моего тела, а затем откатился и скрылся из виду….»

В моем понимании Кастанеда - истинный исследователь. Он поставил эксперимент на самом себе.
Конечно, он все жевал и вдыхал, испытывал наркотические воздействия, но не ради того, что нужно наркоману, а с целью проникновения в тайну могущества магических сил, которые он наблюдал в реальности.
Если некоторые заранее предубежденные люди, увидев нечто необычное, сразу же кричат о мошенничестве, они никогда не станут объективными исследователями. Кастанеда видел сверхъестественные явления, находясь в нормальном состоянии и обратился за разъяснениями к дону Хуану.
Объяснение сводилось бы к понятию "точки сборки", но просто лекция на эту тему показалась ему бесперспективной. Благодаря своему магически ориентированному сознанию дон Хуан "видел", что Карлос может вместить нужные знания только через личный опыт. Поэтому он устроил несколько наркотических сеансов, каждый из которых и был смещением "точки сборки". В дальнейшем, как я уже писала, дон Хуан открыл своему ученику истину и научил смещать "точку сборки" без посторонних воздействий.
Кастанеда стал первым образованным и научно ориентированным магом в западном мире, и свой уникальный опыт изложил в написанной им серии книг.

_________________
Человек произошел от обезьяны. Но с Божьей помощью В.Шендерович

Так называемый в вермахте «PANZERSCHOKOLADE» - синтетический стимулятор PERVITIN (менфетамин), выпускавшийся для солдат и офицеров «третьего рейха» с 1938 по начало 1945 гг. Вызывал бодрость, снижал потребность во сне, приподнимал настроение, обострял внимание, ПРОЯВЛЯЛИСЬ НЕОБЫЧНЫЕ СПОСОБНОСТИ! Уже потом, из-за регулярного употребления, стали наблюдаться у «подсевших» на препарат: 1. ахромазия (нарушение восприятия цвета), 2. зрительные и звуковые ГАЛЛЮЦИНАЦИИ; 3. мышечные боли; 4. общая слабость; 5. моральная опустошённость и др. – симптомы абстинентной ломки.

журнал «Тайны ХХ века» (С-Пб) №21 (964), 24.05.2021 г.



То есть немецкие солдаты во время 2-й мировой войны тоже являлись своего рода исследователями, которые героически ставили эксперименты на своих собственных организмах с целью улучшения боеспособности, выносливости и познания могущества магических сил...

_________________
"спаситель наш - философия...водительница душ" (Цицерон "Тускуланские беседы" кн.5, II, 5.

Карлос Сезар Арана Кастанеда (Carlos Cesar Arana Castaneda) 25.12.1925 - 27.04.1998.
Достоверно о нем известно только то, что он - автор книг-бестселлеров и основатель компании "Cleargreen", которая ныне владеет правами на творческое наследие Кастанеды. Все остальное - не более чем предположения, если не сказать - домыслы. Кастанеда тщательно сохранял "тайну личности", практически не давал интервью и категорически отказывался фотографироваться (однако, по стечению обстоятельств, несколько фотографий Кастанеды все же существует). Он даже отрицал, что когда-либо был женат, хотя Маргарет Раньян, автор книги воспоминаний об этом человеке, утверждает, что Кастанеда был ее супругом. Кастанеда любил мистификации. Его знакомый, Жозе Бракамонте, охарактеризовал Карлоса так: "Большой лгун и верный друг".

Карлос каждый раз с упоением придумывал себе новую родину, новых родителей, и т. д. Ему, по всей видимости, это просто доставляло удовольствие, как ребенку доставляет удовольствие рассказывать, что его папа - космонавт. Чаще всего Карлос говорил всем, что родился в Бразилии, в Сан-Пауло, в Рождество 1935 г. в очень респектабельной семье, а отец его был академиком. Он любил туманно намекать, что Освальдо Арана, дипломат, революционер, известная фигура того времени, приходился ему дядей. Кому-то другому он поведал, что родился в 1931 г., еще кому-то - что это случилось в Бразилии, но не в Сан-Пауло, а в городе Juyuery и т.д. Иными словами, подлинная биография Карлоса Кастанеды была известна лишь ему самому; удел всех прочих - пытаться ее реконструировать. Одна из таких попыток была предпринята в 1973 году журналом "Тайм".

Итак, Карлос Сезар Арана Кастанеда (таково его полное имя) родился 25 декабря 1925 года в городе Сан-Паулу, Бразилия. Его отец был часовщиком и золотых дел мастером, а звали отца Сезар Арана Кастанеда Бурунгари. Когда Кастанеда родился, его отцу было 17 лет, а матери - всего 15-16. Мать, Сусанна Кастанеда Навоа, то время была хрупкой миловидной девушкой и здоровьем, по всей видимости, не отличалась. Она умерла, когда Карлосу было 24 года. В историях, которые рассказывал о себе Кастанеда, сочетаются вымышленные и подлинные факты. В некоторых интервью Кастанеда упоминает свою бабушку и деда, у которых он какое-то время жил, когда был ребенком.

Бабушка имела иностранное происхождение, возможно, турецкое, и была очень крупной и не красивой, но доброй женщиной, и Карлос ее любил. А вот дед Карлоса, по всей видимости, был фигурой действительно неординарной. Это был маленький рыжеватый мужчина с синими глазами, выходец из Италии, который рассказывал маленькому Карлосу всевозможные истории и все время что-то изобретал. Как-то раз для того, чтобы продемонстрировать новое изобретение, он созвал весь клан Арана-Кастанеда. Когда старик, наконец, показал плоды своих трудов, вся семья испытала легкий шок: "Это - домашний туалет, - похвастался дед, сияя от радости, - ну, кто хочет первым попробовать?"

Позже, во время "духовного обучения" в Мексике, дон Хуан потребовал, чтобы Карлос сказал "прощай" своему деду. То, что дед умер, не имело значения - он продолжал оказывать влияние на Карлоса, на его взгляды и жизнь - слишком мощный был человек, воспитавший Кастанеду. Карлос вспоминает, что прощание с дедом было одним из самых тяжелых потрясений в его жизни. Он представил деда в мельчайших деталях и сказал ему "прощай"... В 1951 году Карлос Кастанеда эмигрировал в США, а в 1960 году произошло событие, коренным образом изменившее жизнь самого Карлоса Кастанеды и тысяч его последователей - Кастанеда, тогда студент Калифорнийского университета, приехавший в Мексику за "полевыми материалами" для своей дипломной работы, встретил дона Хуана Матуса, индейца из племени яки. Дон Хуан стал духовным учителем Кастанеды и в течение двенадцати лет передавал подопечному сокровенные знания своего племени.

Основной задачей колдуна Хуана было разрушить все уже сформировавшиеся в мозгу Кастанеды рамки и заставить его увидеть не узкую полоску реальности, а весь огромный и бесконечно разнообразный мир. Поначалу для снятия блокировок в мозгу юного Карлоса пришлось прибегать к очень жестким мерам и применять растительные психотропные средства, что и дало повод противникам Кастанеды обвинять его в пропаганде наркотиков.

С разрешения дона Хуана Кастанеда стал записывать его слова; так родилась первая из известных во всем мире книг Карлоса Кастанеды - "Учение дона Хуана. Путь индейцев из племени яки", опубликованная в 1968 году. Эта книга мгновенно стала бестселлером - как и девять последующих. Все они представляют собой запись бесед дона Хуана с Кастанедой, а цепь событий в них обрывается в 1973 году, когда дон Хуан таинственно исчез - "растаял подобно туману". До сих пор люди спорят, был ли дон Хуан реальным человеком, или он был придуман Кастанедой? М. Раньян пишет, что имя Хуан Матус так же распространено в Мексике, как имя, скажем, Петя Иванов - в России. В своих курсовых работах Кастанеда сначала просто упоминал пожилого индейца, который согласился его учить. Имя Дон Хуан Матус всплыло позже.

Если верить Кастанеде, скромный старик-индеец был самым настоящим шаманом, последним представителем уходящей ветви "тольтекских магов". Более того, Дон Хуан обнаружил у Кастанеды соответствующие склонности и на протяжении 13 лет обучал его непостижимому искусству "древней магии". Стремление Кастанеды ускользнуть от любой определенности и фиксации прямо вытекает из основного требования, предъявляемого к "тольтекским магам" школы Дона Хуана Матуса - его духовного учителя: быть текучим, гибким, неуловимым, никому не позволять запихивать себя в тесные рамки шаблонного поведения и стереотипных реакций. По терминологии магов-тольтеков или воинов, как они предпочитают себя называть, воин-маг должен "стирать свою личную историю". Так что можно быть уверенными - мы никогда не узнаем, был ли Дон Хуан реальным человеком. Если его ученик столь преуспел в стирании личной истории, то учитель уж точно постарался не оставить никаких следов пребывания на этой планете.

Кастанеда заявлял, что Дон Хуан не умер, а "cгорел изнутри", однако у него не было и тени сомнения относительно его собственной смертности. "Так как я - идиот, я уверен, что я умру," - заявил Карлос журналистам "Times". - "Я бы хотел обрести целостность, чтобы покинуть этот мир таким же способом, которым это сделал он (учитель), однако нет никакой гарантии." Но сам Кастанеда в действительности скончался 27 апреля 1998 года от рака печени. По завещанию после кремирования прах Кастанеды отправили в Мексику....

По материалам из Интернета