Дарья БобылёваВьюркиЦитата:
Мистический роман Дарьи Бобылёвой «Вьюрки» увидел свет в июльском номере журнала «Октябрь» за 2017 год. Расширенная версия романа вышла в начале 2019 года в серии «Самая страшная книга» издательства АСТ, а в следующем году книгу выпустили уже в именной серии.
К тому времени «Вьюрки» получили несколько премий, включая «Новые горизонты» и «Мастера Ужасов», заслужили много положительных отзывов от критиков и сетевых рецензентов. На основе романа готовится телесериал. А недавно стало известно, что «Вьюрки» выйдут и за рубежом — британское издательство Angry Robot Books приобрело права на англоязычное издание романа, причём в двух форматах: печатном и аудио.
Так из-за чего такой ажиотаж?
Цитата:
Российская мистика долгое время находилась в тени фэнтези, литRPG и приключений попаданцев. Не то чтобы мистику не писали и не издавали, просто внимания массовый читатель на неё особо не обращал. Конечно, были исключения — например, серия сборников «Самая страшная книга», «Убыр» Наиля Измайлова или «Пищеблок» Алексея Иванова. Немало авторов издавали мистические фантазии, граничащие с магическим реализмом, — например Марьяна Романова или Карина Шаинян. Были и качественные подростковые страшилки вроде «Болотницы» Татьяны Мастрюковой. Но у подобных книг хоть и стойкий, но довольно узкий круг почитателей.
И вот теперь «Вьюрки»… Нельзя сказать, что роман Дарьи Бобылёвой уже пробил плотину равнодушия вокруг российской мистики, но кто знает? Может, мы станем свидетелями нарождающегося мистического бума?
По формату «Вьюрки» — мозаичный роман, или «роман в рассказах», герои которого — обитатели дачного посёлка, каких на российских просторах множество. Однажды прекрасным летним днём садовое товарищество «Вьюрки», где живёт больше сотни человек, оказывается отрезано от внешнего мира. Дороги и тропинки, ведущие вовне, бесследно исчезли. Посёлок окружил глухой лес, через который ни пройти ни проехать. Телевидение и интернет не работают, мобильная и обычная связь отсутствуют. Более того, стоит чуть отойти от посёлка — и кажется, что сами небо и пространство изменились, словно Вьюрки окружены невидимой стеной…
Постойте, нечто подобное мы уже читали, правда? Стивен Кинг, роман 2009 года «Под куполом» — отрезанный от мира маленький городок и непонятный купол, из-под которого ни уйти и ни уехать. «Узнаю брата Колю!»
Однако вторичность «Вьюрков» обманчива. И сюжет, и антураж, и герои, и даже формат сильно отличаются от кинговского триллера. Общая разве что завязка, да и то сходство поверхностное.
Произошедшее с посёлком носит откровенно мистический характер. Это не эксперимент инопланетян, не происки спецслужб и не природный катаклизм. Некая хтоническая сила, завязанная на славянской мифологии, решила пошалить, сделав людское обиталище то ли своей вотчиной, то ли охотничьими угодьями. Даже само время в посёлке остановилось — лето кажется вечным, плоды, ягоды, рыба и дичь легкодоступны и бесконечны…На мой взгляд роман излишне жутковат и депрессивен
ужас отрезанности от мира и родных, накладывается на ужас русской нежити, и все это накладывается на наш не самый лучший менталитет и безисходность глубинки..где алкашей и нищих пенсионерок куда больше чем среднего класса
при этом стиль автора писать где то даже с юмором-лишь увеличивает жуть
но то мое имхо-подозреваю что кто то прочтет с позитивными эмоциями
а кто то просто с интересом
цитата и книги:
Цитата:
В строгие советские времена вообще было много настоящих художников. Лет десять назад Виталий Петрович испытал подлинный катарсис, отправившись с приятелем за опятами и уже у трассы – к которой они и забредать-то не планировали, увлеклись, – очутившись вдруг на территории заброшенного пионерлагеря. Тогда много было таких забытых уголков, где гнездились птицы и подростки устраивали пивные посиделки, а вокруг осыпалась, таяла непростая, но великая эпоха. Виталий Петрович, в плаще-дождевике и с корзинкой, так и застыл, увидев нежные, прекрасные лики гипсовых пионеров, взметавших руки в последнем решительном салюте из крапивного плена. Было в их хрупких фигурах и тонких лицах что-то от обольстительных мадонн и мучеников кисти великих итальянцев, которых так любил разглядывать Виталий Петрович.
Конечно, он не смог бросить их там, на верную гибель. Творения неизвестного художника, лишившиеся уже кто руки, кто горна, надо было вызволить из жгучих, пропахших клопами зарослей. И Виталий Петрович сам, отправившись на заповедную территорию с топором и тележкой, поснимал с постаментов строгих юношей и дев и вывез их потихоньку.
Так и поселились на участке Виталия Петровича белые пионеры, ставшие тайной достопримечательностью садового товарищества «Вьюрки». Посмотреть на них водили друзей, когда шашлыки были доедены, а вино еще оставалось. И велосипедные дачные дети украдкой показывали выглядывающих из кустов пионеров гостям. Украдкой – потому что непонятно было, как к этому относится сам чудаковатый хозяин участка, перетащивший зачем-то гипсовых советских детей к себе и залечивший их трещины и пятна, но не рискнувший дать увечным новые конечности. Он только срезал арматуру, торчавшую из культей ржавыми костями, и пионеры так и остались похожими на прекрасных греческих инвалидов. Виталий Петрович, который оставался равнодушным к робким экскурсиям вдоль забора, даже представлял, как археологи будущего, выкопав сбереженные им статуи, молча порадуются тому, что почти у каждой чего-то не хватает. Как радовался, глядя на Венеру или Нику, сам Виталий Петрович – ведь если бы дошло все в целости, как бы оно дразнило, как бы мучило своей слепящей недостижимой красотой? Художники мельчают с каждым веком, и новым поколениям очень, должно быть, больно видеть величие гениев прошлого…
Через несколько лет после появления бледных гипсовых детей Виталий Петрович решился добавить к своей дачной выставке новый экспонат – пень, удивительно напоминавший лошадиную голову. Так как Виталий Петрович не сам его изваял, а всего лишь нашел в лесу, отполировал и покрыл специальной пропиткой, выставлять пень среди настоящих скульптур было не слишком неловко. Потом к нему добавилась коряга, похожая на крокодила, потом – безымянный зверь с тремя рогами, сделанный из останков вывороченной ветром ничейной яблони. А потом Виталий Петрович осмелел и увлекся. Пионеры были ни при чем, ему всегда хотелось творить самому, и рано или поздно он все равно бы начал.
Творения Виталия Петровича были далеки от классических идеалов и приближались скорее к порицаемому им современному искусству – к которому он, повторяя ошибку многих увлекающихся прекрасным пенсионеров, относил и написанный до его рождения «Черный квадрат». Но они ведь ни на что не претендовали, и нравились ему, и так хорошо дополняли дачные угодья, бесстрастных пионеров, всю его укрытую в зеленой тени выставку. Свои скульптуры Виталий Петрович делал из чего придется – палок, камней, старых покрышек и велосипедных колес, проволоки, тазиков и ковшиков, дырявых сапог и ведер. Все это в изобилии валялось вокруг, потому что дача – это место хлама, где всегда можно найти огромное количество вещественных обрывков прошлого, потрепанных и неработающих, но зачем-то все же хранимых. Возможно, для вьюрковцев, как и для всех прочих дачников, дедушкины транзисторы и бабушкины кастрюли были, в сущности, тем же, чем для Виталия Петровича стали его пионеры. И они тоже не могли бросить хлам на верную гибель.
Скульптуры свои Виталий Петрович считал, разумеется, баловством и никому специально не показывал, но обитателям Вьюрков они понравились, и они смотрели на них даже с бо́льшим интересом, чем прежде на строгих советских ангелов.
Вход
Регистрация
FAQ
Поиск
